Дом с характером (Джонс) - страница 44
— Конечно не можешь, но надо было вести себя дипломатичнее, — стоял на своем Питер. — Я думал, ты пообещаешь, например, что мы наложим подсинивающее заклятье, чтобы все цветы стали синие.
— Ну и что? Ролло все равно захочет все состричь, — возразила Чармейн. — Вчера он сказал, что мы с дедушкой Вильямом испортили ему все удовольствие, когда не разрешили стричь кусты.
— Могла бы сделать так, чтобы они сами увидели, каков этот Ролло, а не сердить их еще больше, — напирал Питер.
— Зато я не смеялась над ними, как дедушка Вильям, — возразила Чармейн. — Это он их рассердил, а не я!
— И где он теперь? — сказал Питер. — Краны у него забрали, посуда вся грязная. Так что теперь именно нам придется все перемыть — а горячей воды нет даже в ванной!
Чармейн бросилась в кресло и снова принялась распечатывать королевское письмо.
— Почему это «именно нам»? — буркнула она. — К тому же я не имею ни малейшего представления, как моют посуду.
Питер был потрясен:
— Ты что, никогда не мыла посуду? Как так вышло?!
Чармейн наконец открыла конверт и вынула красивый большой сложенный лист плотной бумаги.
— Мама дала мне приличное воспитание, — объявила она. — Она никогда не подпускала меня ни к мойке, ни вообще к кухне.
— Ушам своим не верю! — воскликнул Питер. — С чего она решила, будто ничего не уметь — это приличное воспитание? Неужели прилично разжигать очаг куском мыла?
— А это, — гордо ответствовала Чармейн, — было нечаянно. Пожалуйста, помолчи и дай мне прочитать письмо.
Она нацепила очки на нос и развернула плотную бумагу.
— Дорогая мисс Бейкер, — прочитала она.
— Вот что, пойду и сделаю все сам, — заявил Питер. — Еще не хватало — чтобы меня тиранила толпа маленьких синих человечков! И хотелось бы думать, что у тебя хватит чувства собственного достоинства помочь мне.
— Тихо, — велела Чармейн и погрузилась в письмо.
Пока Чармейн читала письмо, сердце у нее бухало и екало, и, лишь дочитав до самого конца, она поняла, что произошло нечто поразительное, невероятное, немыслимое — король согласился, чтобы она помогла ему разобрать Королевскую библиотеку! На глаза Чармейн навернулись слезы — она сама не знала почему, — и ей пришлось стряхнуть очки. Сердце заколотилось от счастья. А потом — от ужаса. Вдруг среда — это сегодня? Вдруг Чармейн упустила свою удачу?!
Она слышала, но не слушала, как Питер громыхает кастрюлями и отпихивает в сторону собачьи мисочки, чтобы войти во внутреннюю дверь. Затем она услышала, как он возвращается.
— Какой сегодня день? — спросила Чармейн.
В руках у Питера была огромная кастрюля, и он поставил ее на огонь — раздалось шипение.