И ходе трогательной церемонии в Монце, на которой присутствовало большинство польских офицеров, Адаму Кельно было присвоено звание капитана, и его брат лично вручил ему знаки различия.
Польша была потеряна для этих людей, но они продолжали помнить и мечтать о ней.
2
Шестой польский госпиталь.
Лагерь Фоксфилд-Кросс.
Тернбридж,
Англия— март 194б года
Майор Адам Кельно медленно вышел из операционной, стягивая резиновые перчатки. Сестра Анджела распустила завязки маски и промокнула потный лоб врача.
— Где она? — спросил Адам.
— В приемной для посетителей. Адам...
— Да?
— Ты придешь ко мне?
— Хорошо.
— Я буду ждать.
Он вышел в длинный полутемный коридор. Анджела Браун восхищалась им не только с профессиональной точки зрения. Прошло всего несколько месяцев с того дня, как они стали вместе работать в операционной. С самого начала она была поражена мастерством хирурга и преданностью делу, которая позволяла ему делать вдвое. больше операций, чем большинству его коллег. У него были просто золотые руки.
Все произошло самым естественным образом. Как женщина Анджела Браун не представляла собой ничего особенного, но вот уже десять лет она была прекрасной хирургической сестрой. Первый ее скоротечный брак кончился разводом. Ее большая любовь, польский летчик из Королевских воздушных сил, был сбит над Ла-Маншем.
Адам Кельно не имел ничего общего с ее летчиком-истребителем, так что она стала чувствовать к нему совершенно иную любовь. Она испытывала удивительное ощущение в те минуты, когда он повелительно взглядывал на нее поверх маски и она вкладывала инструменты в протянутую руку, а затем наблюдала за его смелыми точными движениями, когда они вместе работали у операционного стола, спасая человеческие жизни. Возбуждение и восторг после удачной операции. Изнеможение от неудачи после трудной битвы.
Они были так одиноки оба. Их сближение произошло без всякой драматичности, но очень мило.
Адам вошел в приемную Было уже поздно Операция длилась больше трех часов. На лице мадам Бачевской застыло ожидание. Она боялась задать вопрос. Адам слегка склонил голову, взяв ее руку, поцеловал и сел рядом.
— Ежи оставил нас. Он отошел в мире и покое.
Она кивнула, не в силах произнести ни слова.
— Могу ли я кому-то еще сообщить, мадам Бачевская?
— Нет. Мы остались только вдвоем. Единственные, кто выжили.
— Я думаю, вам лучше пройти в эту комнату.
Она попыталась заговорить, но губы ее свело, и она смогла издать лишь короткий мучительный стон.
— Он сказал. отвези меня к доктору Кельно. он спас мне жизнь в концентрационном лагере... привези меня к доктору Кельно.