Держа мужчину на вытянутой руке и рукой этой ощущая прохладу ветра там, над пропастью, Гоша приставил пистолет к затылку пленника.
— Ты скажешь мне сейчас, как оказаться на равнине… У тебя нет выбора.
Мужчина рассмеялся.
— У меня давно нет выбора… И у вас его нет.
Гоша стиснул зубы и закрыл глаза.
— Я считаю до трех…
— Не считай, — спокойно ответил мужчина. — Здесь нет ничего, что могло бы меня напугать. Страх ничто. Как и время…
— Хватит болтать! Ты ждешь прибытия подкрепления?! — Гоша ткнул мужчину в затылок пистолетом. — Но оно ничего не даст тебе!
— Я давно обречен, — услышал он в ответ. — И вы обречены. Только еще не догадываетесь об этом. Но обязательно поймете… Скоро… Спустя время, которое здесь — ничто.
Гоша взвел курок.
— Я помогу вам, — сказал мужчина и снова рассмеялся. — Единственный короткий выход отсюда — в тридцати метрах от проема. Вы должны войти за двери, которые открываются при приближении вагона, и сразу увидите слева массивную дверь. Войдя в нее, окажетесь на большой высоте, на смотровой площадке. Света там давно нет, но у меня есть на поясе фонарь. Над головой увидите натянутые стальные тросы…
— Генри, почему-то мне кажется, что он морочит нам головы!
— Мне так не кажется… — отозвался Гудзон. — Тоже — почему-то — не кажется…
Гоша оттащил мужчину от края платформы и развернул к себе.
— Раньше по этим тросам двигались подъемники с мусором. Тридцать лет назад мусора стало больше, подъемники перестали справляться. И тогда была построена железная дорога. — Мужчина снова улыбнулся, и эти улыбки стали Гошу раздражать сильнее, чем спина, вспоротая металлической стружкой. — Проем в стене для подъемников замуровали. Но тросы остались. Они спускаются к уровню океана. Выход внизу найдете. А сейчас… если позволите посмотреть на руку…
Гоша отступил, позволяя мужчине посмотреть на хронометр на руке.
— Через минуту пойдет вагон. Вам пора. Что касается меня, то вас это заботить не должно. Никто не знает, где я сейчас окажусь… — И мужчина отстегнул ремень, на котором держалось его снаряжение.
— Он спятил? — справился Гудзон.
Мужчина рассмеялся.
— Нет, я ошибся. А ошибки здесь жестоко караются. Поэтому лучше я рискну, чем окажусь в той части лаборатории, которую вы упомянули, держась за мою ногу…
Он сорвал с ног ботинки, скинул куртку и стянул брюки. Схватив все в охапку, вручил Гоше.
— Чтобы вы поверили, что время здесь ничто, и вы здесь тоже — ничто, задержитесь всего на мгновение, — нагой отошел к краю пропасти, встал посреди рельсов и раскинул руки в стороны. — Быть может, когда-нибудь да встретимся…