Японец обошел Левшу и остановился за его спиной.
«Будут пороть», — решил Левша и набрал побольше воздуха. Но вместо хлесткого удара вдруг почувствовал, как жесткие бачки японца коснулись его щеки. Уловив запах пота, Левша поморщился.
— Я из Бишкека, — прозвучало по-русски.
— Из Бишкека? — удивился Левша. — Это из Киргизии, что ли?!
— Йес, козел.
И в комнате раздался короткий резкий свист. Если бы не прикрученный к полу табурет, Левша повалился бы на пол. Ему хотелось извиваться, чтобы хоть как-то погасить жгущую лопатки боль, но он вытерпел и, стиснув зубы, фыркнул.
— Как вы чувствуете себя, Левша? — раздался в динамике голос Гламура.
— Хорошо, чувак, — выждав, когда отхлынет прилив тошноты, выдавил Левша. — Присоединяйся, здесь хорошая атмосфера…
— Продолжай, Алтынбек.
Раздался щелчок, наступила тишина. И на колени Левши со знакомым свистом опустился прут.
Чтобы не потерять сознание от боли, Левша стал думать, из какого материала сделан этот прут. Толщиной с мизинец, он легко гнулся и блестел, как расплавленный свинец. Когда киргиз взмахивал им, он превращался почти в обруч. А сила удара была такова, что, казалось Левше, могла повалить на колени быка.
Отойдя на два шага, палач резко приблизился и, как шашкой, резанул свою жертву по животу.
Левше показалось, что ему с ноги пробили под дых. Ощущая внизу живота горячую сырость — кровь выбежала из раны, он согнулся пополам и стал хватать ртом воздух.
Воспользовавшись этим, киргиз ударил сверху.
Схватив Левшу за волосы, палач резко задрал его голову вверх. Не найдя смысла в глазах пленника, он кулаком, в котором был зажат прут, ударил Левшу в лицо.
Где-то между забытьем и явью Левша услышал, как на стене снова ожил динамик.
— Алтынбек, груз сдвинулся с места?..
Это был голос Гламура.
— Скоро сдвинется, Хозяин.
— Мне нужен результат.
— Все будет сделано, Хозяин.
Если бы сейчас не прозвучало это — «Хозяин» и если бы в голосе маленького кривоногого садиста не прозвучала уверенность, Левша просто потерял бы сознание. Но последние слова киргиза привели его в чувство лучше, чем привела бы пропитанная аммиаком вата.
— Что ты хочешь? — спросил он, собираясь с силами и выпрямляясь.
— Хозяин хочет знать, где тубус.
— Если я спрошу: «Какой тубус?» — ты меня ударишь?
— Да, козел.
— Если я скажу, что не козел, ты меня снова ударишь?
— Да, козел.
— Ладно… Тогда принеси воды.
— Зачем?
Левша посмотрел на своего палача. На лице киргиза не было и тени иронии.
— Чтобы я смог напиться.
— Зачем?
Левша кашлянул и осторожно покрутил головой. Спина тут же напомнила о себе болью.