– Мы хотим доставить Григулявичуса в Россию, – уловив вопросительный взгляд, вступил в разговор тот. – Это очень важно, друг мой.
– Ну, взять вы его, допустим, сможете, – пожал плечами детектив. – Но как вы его повезете?
– А если на пароходе? Скажем, в Гавр регулярно ходят российские суда, с капитаном я договорюсь.
– Это возможно, – согласился после небольшой паузы Манго. – Но полиция тут действительно лишняя.
– Ну, не совсем, – возразил Гумилев. – Насчет Инженера можно и сообщить, арестовывать его не станут, не за что, а найти, вы говорите, могут?
– Могут. Но, – отставной комиссар взглянул на Шмырко, дождался разрешающего кивка и объяснил: – Чтобы они искали его активнее и сообщали нам о результатах, следовало бы выплатить небольшое вознаграждение и пообещать премию. Мы всегда так делаем в подобных случаях.
– Михаил Васильевич? – повернулся гость из Петербурга к резиденту.
– Все верно, – откликнулся тот. – В незаурядных случаях прибегаем к содействию полицейской префектуры, в агентстве ведь сыщиков не так много. А комиссар по старой памяти всегда знает, к кому конкретно надлежит адресоваться.
– Тогда действуйте, – согласился Гумилев. – Комиссар, отчет представляйте ежедневно в посольство, в срочных случаях немедля телефонируйте. Мои люди получат извещение в течение двух часов, исходите из этого срока. Тут есть черный ход?
– Даже два. Уйдете чисто, это самое простое, что я могу для вас сделать.
Выйдя из кабинета, контрразведчик повернулся к Шмырко:
– Михаил Васильевич, вроде для начала все. Филеры из Петербурга будут звонить в посольство каждые два часа, если только не на квартире. Как что новое появится, передавайте им. А я, наверное, начну с прогулки по Парижу.
* * *
К прогулке Николай Степанович приступил не спеша. Прошел пешком несколько кварталов, завернул в небольшое кафе, где сделал пару звонков по телефону и выпил кофе. Потом прогулялся, с удовольствием поглядывая на струящийся с подернутых дымкой тумана крыш и решеток балконов дождь, мчащиеся по улицам мокрые автомобили и суетливую толпу, вдохнул подзабытую сырость осенних бульваров и решил для себя, что Париж за прошедшие пару лет нисколько не изменился. Через час после выхода из посольства он оказался на бульваре Сент-Мишель. Повернувшись спиной к Сене, Гумилев дошел до ближайшего перекрестка, свернул на кривую улочку Ла Юшет. Филеры уже ждали, место оговорили еще в Петербурге. Передав полученную в посольстве информацию, полковник поинтересовался:
– Что планируете делать?
– Фотография объекта у нас есть, будем искать, – спокойно ответил старший, невысокий поджарый малоросс со щегольскими усиками. – Пройдем по известным адресам эмигрантов, в первую очередь из литовских, латышских и польских красных, к бюро «Объединенки» наведаемся. В красных газетах были статьи о нем, в Париже два партийных листка, попробуем заглянуть.