– Вот только этого и не хватало, – пробурчал Петр Николаевич в ответ Шатунову. Развить мысль он не успел. В кабинет, не постучавшись, фланирующей походкой вошел жандармский ротмистр.
– Добрый день mademouselle, господа, – вежливо поздоровался прибывший. – Говорят, у вас тут некий экзотический пакетик имеется?
– О, Сиволапый! – обрадовался Шатунов. – Ты по конверту приехал?
– Угу, – согласился здоровяк. – Как узнал, что вы с Петром Николаевичем какую-то пакость нашли, – сразу и к вам. Даме отрекомендуете?
– Сиволапов Владимир Александрович, – тяжко вздохнув, представил Ежевский. – Отдельного корпуса жандармов ротмистр, Охранный департамент. А это Ефремова Светлана Владимировна, кандидат на должность следователя.
Претенденты на звание кавалера Светочки ему уже успели надоесть. А было их в департаменте Судебного следствия немало – следователи, постоянно забегающие сыщики, приставы… Теперь вот и жандарм, блеск в голубых глазах давнего знакомца надворный советник расценил однозначно и совершенно верно.
– Пакет далече? – уловив недовольное настроение Ежевского, перешел к делу Владимир.
– Вот, – Ежевский выложил пакет из стоявшего у него за плечом угловатого незапертого сейфа. – Вскрываю?
– Конечно.
20.06.1930 г. Российская империя. Санкт-Петербург, Лиговский проспект, 4. Штаб Отдельного корпуса жандармов
«При вскрытии обнаружено: документы, имеющие реквизиты и нумерацию Министерства иностранных дел и Военного министерства…»
Генерал читал внимательно. До выводов он добрался минут через пять:
«Указанные документы содержат сведения, относящиеся к государственной тайне…»
– М-да, – дочитав протокол, генерал забарабанил пальцами по столу. – За-ме-чательно… Откуда нумер?
– Присвоен Разведчастью Корпуса, – доложил Гумилев. – Запрос пока делать не стали, канцелярию предупредили. Дело ведь деликатное.
– Думаете, в соседнем департаменте предатель завелся? – понимающе вздохнул Михаил Федорович. – Я поговорю со Знаменским. Что по убийству?
– Иванов Василий Петрович, 1892 года рождения, православный, из крестьян. Ранее трижды судим за грабежи и разбои, последний раз к пяти годам каторги, освободился в 1928 году. С тех пор проживал по указанному адресу, не работал, источники дохода не установлены. Полиция предполагает, что он жил на деньги, припрятанные с прошлых преступлений. Связей с Корпусом, МИД или Военным министерством не имел, в политической неблагонадежности не замечен. Обычный урка. Вчера обнаружен мертвым в доме 57 по ул. Малая Щемиловская, это на рабочей окраине, который он снимал у домовладелицы Лавриной. Домик маленький, на одну комнату с кухонькой.