— Звонил-то он в банк, значит, туда и придет. Не в лес же он его пригласит и не в метро. Банкиры в метро не ездят.
— А вдруг звонил не Клещ? Как мы тогда узнаем кто? Ты представляешь, сколько народу в банк ходит?
— Понятия не имею. Я в банке только раз был, с мамой. Но думаю, что это не магазин, и очередь в него не стоит. А следить мы будем за теми, у кого сумки тяжелые. Нам повезло, что этот Шильдер большой, в карман не влезет. К тому ж я уверен, что это будет Клещ. Зачем ему с кем-то делиться?
— Значит, никакого заказчика не было? Думаешь, Клещ действовал по своей инициативе?
Ромка пожал плечами.
— Может, тут хитрая комбинация? Вдруг Клещ или тот, кто за ним стоит, хотят через книжки к банку подобраться? А что, это мысль! Классно! Тогда мы не одного Клеща, а целую банду застукаем.
Славка Ромкину радость не разделил. Он застегнул куртку, вышел из беседки и окликнул Джима. Затем обернулся.
— Слышь, Роман, а если ни за кем не следить, а прийти к Николаю Никитовичу и обо всем ему рассказать? Ему-то проще Клеща поймать.
Поразмыслив, Ромка покачал головой.
— Нельзя. Кто его знает, как он поступит? А если неправильно? Усилит охрану, например, Клещ тогда к его банку и на пушечный выстрел не подойдет. Нет, Славка, мы должны действовать сами. Прямо завтра и начнем.
Ромка вышел следом за ним, подозвал Джима к себе, поднял с земли палку и швырнул ее вдоль дорожки. Джим принес палку назад, он кинул ее снова и взглянул на друга.
— Понял? Так что готовься.
Они подошли к дому, и Славка остановился.
— А когда завтра?
— С утра, конечно.
— И в школу ходить не будем?
— Будем. Но через раз. День ты, день я. Завтра вместе подежурим, а потом по очереди. Больше-то некому. Лешка болеет, Темки нет, Венька еще маленький. В случае чего и его пошлем, а пока он на подхвате будет. Кстати, надо ему сказать, что больше не надо у телефона торчать. Значит, до завтра?
Ромка в последний раз метнул Джиму палку и скрылся в подъезде.
Вернувшись домой, он потихоньку прокрался к письменному столу, незаметно для домашних извлек из нижнего ящика письменного стола мамин театральный бинокль и спрятал его в карман своей куртки.
Пригодится, решил он.