— Черт, а оружие то я не проверил. Вот что значит не пользоваться им! — простонал я вслух.
«Я даже не знаю, на какой прицел оно установлено. Ну, будем надеяться что на стандарт, сто пятьдесят метров. Вот сейчас и проверим!» — уже мысленно подумал я.
Короткой очередью протрещали пулеметы и пушки. От не отвернувшего «лаптежника» отлетели какие-то куски фюзеляжа и он, выбросив густые клубы дыма вращаясь полетел вниз. Резко взяв штурвал на себя, я из глубокого пикирования через левое крыло развернул «ишачок» и снизу атаковал замыкающего «лаптежника». Среди летчиков-истребителей сорок четвертого года этот примем назывался «ухват». Сработал он и здесь.
После моей очереди в его желтое брюхо, самолет взорвался в воздухе и большой огненной каплей, в мелких обломках полетел вниз, на окраины города. Чудом увернувшись от обломков, я увел «ишачок» в сторону.
Дальше атаковать было бессмысленно, стрелки собьют. Скорость я фактически потерял. Поэтому отлетев от строя «лаптежников», которые выстроившись в оборонительный круг стали удаляться от меня. Тоже кругооборотом стал наращивать скорость и набирать высоту. Без господствующей высоты бить их было проблематично, тем более на «ишачке». Подловят!
Набрав высоту, я стал подходить к строю ближе. Заметив, что они еще больше сплотились, приготовился к атаке.
Вот что было странно, немцы опасались меня, это было видно, но сбрасывать бомбы не спешили, было видно что они еще не теряли надежды разбомбить свою цель, от которой я их отогнал километра на полтора. Ее кстати я видел, это была вся затянутая дымом железнодорожная станция.
Несмотря на то что я был в первом бою, но за обстановкой в воздухе следил и четверку приближавшихся «мессеров» заметил. Понимая, что больше шансов не будет. Я стал пикировать на ощетинившийся пулеметными стволами строй бомбардировщиков. Увернувшись он огненной струи ответного огня, с трехсот метров дал очередь по кабине третьего «лаптежника», он был самым удобным для атаки.
Самолет почти сразу вывалился из строя и кувыркаясь понесся вниз. Вот от него отделилась фигурка и полетела рядом, через некоторое время открылся парашют.
Как бы я не был занят атакой, но о «худых» помнил, поэтому на выходе из атаки резко дернул «ишачок» в сторону уходя от пушечных очередей, и почти мгновенно вернул обратно успев вдарить по гашеткам, когда мимо пронеслись две стремительные худые тени.
«Повезло? Нет? Да или нет?» — думал я делая мертвою петлю уходя от второй пары.
«Аааа, горит су. ка!!!»
И действительно оставляя дымный след, ведущий пары не выходя из глубокого пикирования, воткнулся в землю. Я хорошо разглядел вспышку, на месте падения, в километре от станции. Тут почти сразу стали разрываться бомбы. «Лаптежники» не долетая до цели, стали избавляться от своего груза. Я все-таки заставил их отказаться от налета.