— Пошли кого-то из своих людей во двор — пусть проверит, всё ли там как надо.
Коронер выполнил распоряжение. Эдмунд дождался возвращения стражника — тот удовлетворенно кивнул головой.
— Погиб граф Раймунд, — продолжил обличительную речь де Пейн, — и началась массовая резня, чему ты, Майель, несомненно, способствовал. Беррингтон уже наметил подходящих жертв: богатых купцов, чьи сундуки полны золота, серебра и самоцветов, — того, что легко захватить и припрятать до поры до времени.
— А что стало с убийцами? — поинтересовался Майель.
— Не тебе об этом спрашивать. Ведь это ты их выследил и убил. Кто были те трое, кому ты навеки запечатал уста, прежде чем они добежали до охраняемой мною церкви? Они и были убийцами, которых использовали, а затем прикончили, пока они ничего не разболтали. — Де Пейн потянулся было к кубку, до краев наполненному вином, потом спохватился и убрал руку. — Но совсем гладко никогда не бывает. Ты, Беррингтон, исчез из Триполи и решил укрыться в принадлежащем туркам Аскалоне, где надеялся привести в исполнение следующую часть задуманного. — Де Пейн покачал головой. — Не ведаю, что это был за план, только хлопот тебе хватало. Тем временем ты, высокородная Изабелла, сделала свое черное дело. Ты побывала у Вильяма Трассела. У старого воина были свои опасения и подозрения. Он не скрывал, что сомневается в виновности Уокина. У тебя же, госпожа, душа ночных тварей — черная и злобная, какой и надлежит быть душе профессиональной убийцы. Полагаю, ты напоила его одним из своих смертоносных зелий.
Изабелла молча смотрела на кубок с вином, и Эдмунд подумал: а не собиралась ли она нынче разделаться так и с ним?
— А тем временем, — он откашлялся, — Беррингтон в Аскалоне обдумывал, что сказать по возвращении в Иерусалим. Быть может, поведать, как он сумел избежать мечей и кинжалов сообщников Уокина, да вот потом попал в руки кочевников пустыни? Или вынужден был скрываться? Словом, какую-то сказочку для бедняги Тремеле, услышав которую, тот наверняка приказал бы разыскать Уокина, пусть и в самой Англии. — Де Пейн умолк, когда в комнату вошел капитан отряда, наклонился к коронеру и зашептал что-то ему на ухо.
Гастанг, явно удивленный, отвечал ему также шёпотом, после чего капитан ушел. Коронер бросил взгляд на де Пейна и махнул рукой: мол, это не к спеху. Изабелла с испугом посмотрела на Беррингтона. Заерзал в своём кресле Майель. Де Пейн уловил их растущее напряжение, их нескрываемый страх. Эти колдуны попали в ловушку, а потому лучше всего было заканчивать разговоры и предоставить Богу вершить суд. Правосудие и без того уже запоздало. Рыцарь ощущал, как вокруг него теснятся призраки — все, кого загубили эти исчадия ада, пришли сюда в надежде на правый суд.