Табба повертела купюру, отодвинула от себя.
— Во-первых, сто рублей — не деньги, чтобы сносно прожить где-то даже месяц.
— Могу предложить еще. — Петр извлек из портмоне вторую такую же купюру.
— Во-вторых… — спокойно продолжала артистка, накрыв деньги ладонью. — Во-вторых, во мне заинтересовано следствие, и если я сообщу, что вы желаете способствовать моему бегству, репутация ваша упадет еще больше.
— Это также шантаж, но уже с вашей стороны, — усмехнулся натянуто граф.
— Не отрицаю, — согласилась девушка. — Поэтому деньги я возьму, уезжать никуда не стану, а по поводу театра… — Она призадумалась. — Уверяю, театр придет ко мне сам. И вы будете первым, кто притащит мне цветы.
Девушка поднялась, ее примеру последовал и гость.
— Я готов носить вам цветы уже с сегодняшнего дня, — сказал Петр.
— Это лишнее. Могут неправильно понять, и у вас возникнут дополнительные проблемы. — Табба обняла его, поцеловала в щеку, моментально выудив из кармана Кудеярова часики. — Благодарю, граф, за трогательный визит.
Петр суетливо взял трость, так же суетливо откланялся и быстро пошел к двери.
Артистка смотрела ему вслед и улыбалась только уголками рта.
Сонька оглядела Кочубчика со всех сторон, полюбовалась на его белый костюм, сидевший на нем как влитой, поправила любимому прическу, разгладила бородку.
— Что-то нехорошо у меня на душе, Володя.
— Не парься, мама, — отмахнулся тот. — Будто на японца провожаешь.
— Не на японца, а все одно боязно. Как бы тебя ляшаги не заприметили.
— Разве у меня на лбу написано, что я вор?
— Не написано. Со стороны — прямо джентльмен какой. А как к своим корешам причалишь, так и пойдет хвост следом.
Володя повернулся к ней, с досадой объяснил:
— К корешам не пойду. Хвост не зацеплю. А для тебя, возможно, кой-чего щипну.
— Не надо, Володя! — испугалась воровка. — Не дай бог, словят. Я ж тебе денег дала!
— Ладно, мама, пошутковал я, — снисходительно усмехнулся тот. — Для меня теперь жизнь по новой рельсе пошла!
Кочубчик двинулся к выходу, Сонька не отставала.
— Скажи, зачем в город идешь?.. Чего тебе здесь не хватает?
— Кислороду не хватает!.. Задыхаюсь я здесь, мама. Понимаешь?.. Дай сделать глоток полными грудями!
— С Богом, — сказала ему вслед женщина.
Кочубчик важно, неторопливо, под молчаливым и внимательным взглядом дворецкого, вышел во двор, оглянулся.
— Не пыхти, папашка!.. Живы будем, не помрем!.. А помрем, так и хрен с ним!
Воры, Артур и Улюкай, сидевшие в повозке на другой стороне Фонтанки, довольно далеко от ворот особняка, увидели господина с тростью и в белом костюме, севшего в пролетку, напряглись.