— Ходют тут по ночам, все спать неймется, — проворчал привратник, и по грузным шагам было слышно, что он направился к дому.
Вскоре послышались более легкие и более торопливые шаги, калитка приоткрылась, в щели показалось лицо Никанора.
— Кто здесь?
— Следователь Гришин, — коротко и негромко бросил Егор Никитич, не снимая капюшона. — Надо поговорить с княжной.
— Они почивают, — ответил дворецкий и повторил совет привратника: — Лучше приходите завтра, после полудня.
Он хотел закрыть калитку, однако Гришин подставил ногу.
— Дело… Весьма важное дело к барышне. Завтра может оказаться поздно!
— Они шибко гневаются, ежли сон их ломаешь, — ответил Никанор.
— Впусти. Не приведи бог кто увидит.
Тот нехотя открыл калитку пошире, и Егор Никитич проскользнул во двор.
— Разбуди барышню. По век жизни будет тебе кланяться!.. Разбуди!
— А с чего такой переполох?
— Госпожу помнишь, которую давече загребли жандармы? Француженку!.. Матильду Дюпон!
— Ну.
— Речь как раз о ней.
Дворецкий, оставив ночного гостя у ворот, в некотором сомнении двинулся к дому, поднялся по ступеням и направился в сторону спальни Анастасии.
Перед дверью в нерешительности потоптался, после чего несильно постучал.
Из спальни не отвечали. Никанор постучал посильнее, и сонный недовольный голос девочки спросил:
— Чего надо?.. Кто?
— Великодушно простите, барышня, там человек спрашивает.
— А ты знаешь, который час?
— Знаю, барышня. Только уж больно он настырный и взволнованный. Непременно просит разбудить вас.
— Завтра!
— Завтра, говорит, как бы не опоздать.
— Завтра я тебя наконец уволю, старого дурака!
— Барышня… Это касаемо мадам Матильды.
За дверью затихло, затем послышались спешные шажки, и в дверях возникла Анастасия в халатике.
— Чего городишь?.. Какая мадам Матильда?
— Которая в Крестах!.. Господин следователь так сказали.
— Следователь? — изумилась княжна. — Он здесь?
— Ждут возле ворот.
— Зови!
Никанор мелким, шаркающим шагом заспешил обратно, со ступенек махнул Гришину.
— Милости просим, вас ждут.
Егор Никитич поднялся наверх, вместе с дворецким они пересекли просторную прихожую, и тут откуда-то взялся сонный Кочубчик.
— Что такое? — спросил строго. — Кто таков?
— Ступай к себе, — отмахнулся Никанор.
— Так ведь чужой, да к тому ж ночью!.. Может, подмогнуть?
— Без тебя управимся. Ступай.
— Кто это? — настороженно спросил Гришин, когда Володя, почесываясь и зевая, ушел к себе.
— Никто. Работник, — бросил дворецкий, и они вошли в небольшую комнату, где их уже ждала княжна.
Она жестом велела слуге удалиться, так же жестом показала гостю на стул.