— Не могу поверить, что позволила Льюису одурачить меня. Да и Лонгфорду, если на то пошло, — сказала Элинор.
— Да-да, — торопливо произнес Джеймс. — Оставим угрызения совести на потом. Мы еще отсюда не выбрались.
Лонгфорд подходил ближе, поэтому Джеймс сделал именно то, что необходимо, чтобы спрятать Элинор от его глаз.
Быстро повернув ее спиной к стене, он закрыл ее своим телом.
— У-ух! — выдохнула она, когда он прижал ее к стене и поцеловал.
Возможно, причиной тому чувственное окружение, вакханалия вокруг них, сорт ее платья, но Элинор отреагировала страстным ответом. Ее бедра поднялись навстречу, она тянула Джеймса к себе. Подняв ногу, она обхватила его и еще крепче прижала к себе.
Ее полная роскошная грудь прижалась к его торсу, грозя вывалиться из платья.
Джеймс прижался к ее бедрам и запустил пальцы в ее волосы, но эта игра, затеянная, чтобы спрятаться от Лонгфорда, быстро превратилась в нечто большее.
То пламя, что вспыхнуло между ними в Колстоне, вновь разгорелось.
Его тело отвердело от желания, пульсировало от необходимости заполнить ее, заняться с ней любовью, найти облегчение, необходимое им обоим.
Разве не об этом он думал весь день, представляя себе, как все это будет?..
Его рука кружила по ее груди, дразнила сосок, пока он не набух. Джеймсу хотелось попробовать ее на вкус, хотелось, чтобы она была нагой.
На миг они замерли, глядя друг на друга.
— Тут наверху есть комнаты, — сказала она с дерзкой улыбкой на припухших от поцелуев губах.
— У меня есть идея получше. — Взяв за руку, он потянул ее в толпу.
Но сосредоточившись на том, чтобы найти дверь, он не заметил, как пьяный мужчина преградил ему дорогу.
— Позвольте, — невнятно произнес он.
Потом, к ужасу Джеймса, мужчина присмотрелся к нему и, узнав, округлил глаза:
— Господи помилуй! Не ожидал увидеть вас здесь. Глазам своим не верю.
— И не верьте. — Джеймс проскочил мимо него, скользнул в дверь и потянул за собой Элинор.
Они сбежали с лестницы и торопливо прошли через кухню.
Никто из слуг не взглянул в их сторону — видимо, такое случалось постоянно, любовники встречались на вечеринке у герцога, а потом ночью бежали в условленное место.
Выскочив из дома, они помчались к конюшням и успокоились, лишь выбравшись на улицу. Под газовым фонарем, лившим уютный теплый свет, они снова бросились друг другу в объятия и стали целоваться.
— Ты мне веришь? — прошептал он.
— Верю?! Я тебя люблю, — призналась Элинор.
— Я надеялся, что ты это скажешь. — Улыбнувшись, он снял сюртук и накинул на ее голые плечи. — Пойдем, моя любовь, моя Элинор.