Минерва сжала губы, чтобы не рассмеяться — не было в светском обществе дамы расчетливее, чем тетя Беделия. Но это не важно, поскольку Элинор все еще пыталась осмыслить новость.
Паркертон ушел с женщиной в пурпурном бархате и бриллиантах.
Он ушел с ней! Но этого не может быть, она ушла с Сент-Мором. И он не может быть…
Тогда она вспомнила кольцо. Тяжелую печатку на руке Сент-Мора.
Отодвинув кресло, она пулей вылетела из комнаты.
— Бедняжка, — сказала племяннице тетя Беделия, — она так тяжело восприняла новости.
— Она оправится, — ответила Минерва, глотнув чаю. — Помяните мое слово.
Элинор взлетела по лестнице и бросилась в свою комнату. Ее взгляд метался вокруг, пока не наткнулся на то, что она искала.
Принадлежавший Фелисити справочник Дебретта. Схватив его, она перелистывала страницы, пропуская баронов и графов, пока не наткнулась на герцогов Паркертонов.
Ей не нужно было читать всю историю Тремонтов, чтобы узнать правду. Достаточно взглянуть на герб. Лев в окружении ангелов.
Герб, который изображен на карете герцога, на его тарелках. На почтовой бумаге и, конечно, на кольце-печатке.
Казалось, из комнаты исчез воздух.
Он обманул ее. Но зачем?
Потому что он Тремонт! Потому что он такой же сумасшедший, как все они!
О Господи! Он отдал ей дом! И сделал предложение. Он просил ее выйти за него замуж.
Элинор замерла. Ведь просил?
Она зарумянилась, когда нахлынули другие воспоминания об этой ночи. Что ж, есть только один способ узнать правду.
Захлопнув справочник, Элинор прижала его к груди и быстро спустилась с лестницы. Войдя в гостиную, она увидела, что Минерва очень заинтересовалась чаем и размешивает его так же тщательно, как раньше ее тетушка.
— Ты знала! — Элинор с такой силой бросила книгу на стол, что чашки звякнули. — Ты знала и ничего мне не сказала.
Опустив глаза, Минерва пожала плечами:
— Я говорила Люси, что скрывать от тебя его имя плохая идея, но она настаивала.
— Люси тоже знала?
— Как и Тия, а если знает Тия…
Если знает Тия, то знает весь дом, возможно, за исключением тети Беделии, которая явно разрывалась между потрясением от такого скандального поворота событий и восторгом, что стала этому свидетельницей. По ней трудно было сказать.
— Это ужасно! — всплеснула руками Элинор, — Как ты могла меня обмануть? Как позволила ему одурачить меня?
— Нет, это совсем не так, — торопливо объясняла Минерва. — Уверена, он намеревался тебе помочь, по крайней мере сначала. До того как он… — Она умолкла, но суть ее фразы носилась в воздухе.
«Влюбился в тебя».
Хотя теперь Элинор не знала, во что верить, как узнать, кого она полюбила.