— Я не курю.
Действительно, Рокотов курил редко и сигарет при себе не держал.
Высоко в уже полностью осветлившемся небе — ночи здесь коротки — обозначилась черная муха-точка. Вот и они. Влад сам не знал, зачем укрылся в кустах.
Видимо, просто хотел посмотреть — напоследок? — кто прилетит.
Может быть, в вертушке будут лишь пилот и штурман или только пилот. А может быть, оттуда горохом посыплются спецназовцы, имеющие приказ: прочесать местность, найти и уничтожить.
Какая, в сущности, разница. Если дана санкция, пристрелить могут и в салоне. Тот же пилот справится с двумя пассажирами. Ну, Влад еще поборется…
Если надо, он взорвет вертолет… тьфу холера. Он выругался. Ну надо же доверять хоть кому-то, хоть через самообман. Иначе вообще незачем жить.
Ожила рация.
— Вы на месте? — интересовался Ясеневский.
— В общем и целом, — уклончиво ответил Влад.
— Что это значит — в общем и целом? Пилот докладывает, что видит поляну и собирается садиться. У вас там все тихо?
— Мертвая тишина. Пускай садится.
В эфире повисла пауза.
— Не веришь мне, — констатировал догадливый генерал.
— Я за последнее время немного разочаровался в людях, товарищ генерал-лейтенант. Вы уж не обессудьте. Вы, может быть, сейчас под дулом пистолета со мной общаетесь. От души желаю ошибиться.
— Имеешь право. В конце концов, это профессионально. Ты деликатный, кстати! Другой бы выразился яснее… Короче говоря, готовься к полету. Домой. Дело закрыто.
— То есть как это — закрыто?
— Я неточно выразился. Не закрыто, конечно. Миссия твоя выполнена.
Связь оборвалась.
Слабым голосом закаркал Коротаев:
— Верю всякому зверю, а тебе, ежу, — погожу.
Он слышал весь разговор.
— Сожгут огнеметами — и привет…
— Может, скальпелем для начала почикают?
— Как захотят, так и кончат.
— Не каркай, сволочь. Всех стрижешь под своих блатных. А люди-то еще остались.
— Люди? Люди остались. Знаешь, кого в хате людьми зовут? Которые там сидят, те и люди.
— Вижу, лечение пошло тебе на пользу. Ожил, смотрите-ка.
Вертолет тем временем плавно приземлился, пилот заглушил мотор. Рокотов напряженно ждал.
Никто не посыпался изнутри, пилот был один и спокойно сидел за рычагами, не собираясь выходить.
Коротаев спросил:
— Меня, конечно, первым хочешь пустить? Но меня ноги еще не держат.
— Не еще, а уже. Расплата за подвиги… за бег с препятствиями. Пойдем так, как шли…
— Как покажемся, так он нас и пришьет.
— Еще одно слово — и займемся репродуктивной системой.
Андрей Васильевич перекрестился здоровой рукой.
Для удобства перемещения Влад его развязал, хотя и ждал в любую секунду попытки удушения, ибо имел дело с затравленным, на все готовым хищником.