– Привет, Феникс! – Фрэй с видимой беззаботностью примостился на край стола, как петух на насесте.
В это время Матвей со сноровкой приматывал к ручкам стула правое пердплечье китайца, а непривыкший к такому стилю ведения дел Ром пытался справиться с левым. Мне достались ноги.
– Какого хрена?! Чего тебе надо, красноволосый ублюдок! – хозяин комнаты вырывался и брызгал слюной.
– Э, полегче, я к тебе с дружественным визитом. Другой бы приставил дуло к башке – и паф, нет птички. Я же договориться пытаюсь, – мой друг поигрывал ножом для бумаги, периодически подбрасывая его в воздух. При этом он скорее напоминал старшеклассника на перемене, чем предводителя малолетних преступников. – Ты у нас квадрациклы, случаем, не брал?
– Пошел ты, – выплюнул Феникс и тут же молниеносно выдвинутый канцелярский нож прочертил тонкую красную полосу на его лице.
– Оп-па, извини. У меня руки дрожат, когда я сильно удивляюсь, – Фрэй как ни в чем не бывало снова сложил нож. – Точно не брал? Четыре машинки, черно-белые такие, на четырех колесиках. Не понятно? Давай нарисую, может, узнаешь.
С этими словами он снова открыл нож и несколькими движениями изобразил на руке китайца нечто схематичное в виде оси. Порезы, хоть были неглубокими, но тут же стали раскрываться и сочиться алой кровью. Феникс заорал и попробовал вырваться – бесполезно, к стулу мы прикрутили его на славу.
– Ты псих! Отпусти меня! Мастер тебя в порошок сотрет и скормит твоим говноедам!
– Кажется, опять не узнал, – Фрэй подтянул кресло со связанным человеком ближе к себе. – Сейчас будем рисовать колеса, может, тогда станет яснее. Я, знаешь ли, специалист по шрамированию, – он указал на свое лицо. – Могу объяснять долго и с упоением, пока на тебе не останется ни одного живого места.
Феникс сдался, уже на втором "колесе": квадрациклы действительно были у него – их прятали в одном из закрытых гаражей. Оставался сущий пустяк – отогнать оттуда машины.
– Он успеет подтянуть своих боевиков, пока мы туда доберемся, – мрачно предрек Ром.
Я чувствовал, как коренастого парня немного мутит из-за всего произошедшего, но это скорее от его неприязни к виду крови, чем от изменившегося отношения к Фрэю. В этом надо отдать моему другу должное: он никогда не заставит других делать то, чего не сделал бы сам. Кажется, ему и в голову никогда не приходило выйти из грязи по спинам своих боевиков. Наверно, именно поэтому люди присоединялись к нему все охотнее. Если уж собрался делить пирог, то не обноси куском и себя.
– Не волнуйся, надо быть полным идиотом, чтобы еще трепыхаться. А идиоты долго не живут. Лучше отправь кого-нибудь за Го и еще тройкой его ребят – надо потом отогнать эти игрушки.