Заглянув в автомобиль Амелии, Эффи злорадно улыбнулась. Так ей и надо. Если бы она по ночам спала дома, как все приличные женщины, то не уставала бы так. А беззаботная жизнь ночных бабочек не может длиться долго.
— Снова поздно вернулась?
Стиснув зубы, Амелия смахнула рукой слезы.
— Да нет, у меня просто голова болит. В последнее время у меня часто бывают мигрени. Наверное, что-то такое появилось в воздухе.
С этими словами она завела мотор и уехала, предоставив Эффи самой истолковывать услышанное. Амелии надоело притворяться. А кроме того, на свете есть двое людей, которые должны узнать правду до того, как до них доползут сплетни.
Оставив сумки на кухне, она отправилась на поиски тетушек. Те сидели в гостиной и смотрели какое-то шоу по телевизору, как всегда шумно споря. Обычно это вызывало у девушки улыбку, однако сегодня она боялась, как бы ее не выгнали из дома.
Когда она прошла в комнату и выключила телевизор, пререкания на миг затихли.
Вилимина заговорила первой:
— Что случилось, дорогая?
— Ты заболела? — забеспокоилась Розмари.
Покачав головой, Амелия упала в кресло и разрыдалась.
Вилимина не на шутку испугалась. Впервые за много лет племянница вела себя так странно. Во всем виноват Тайлер Сэвэдж.
— Все из-за этого мужчины! Я знала, что ваши свидания до добра не доведут.
В ответ Амелия расплакалась еще горше. Неожиданно Розмари решила взять инициативу на себя. Она по опыту знала, что Вилимина будет искать виноватого, вместо того чтобы бороться с источником проблемы. Присев на стул рядом с племянницей, она обняла ее за плечи и похлопала по спине.
— Что с тобой, милая? Можешь рассказать нам все. Ты же знаешь, как мы тебя любим.
Лучше бы тетя этого не говорила. Ее слова только усилили чувство вины, которое девушка испытывала с тех пор, как начала свою вторую жизнь. Громко всхлипнув, Амелия взяла протянутый Розмари платок и высморкалась.
— Это я во всем виновата, — сказала она, — но я не думала, что все зайдет так далеко, и не хотела лгать вам. Я просто хотела заработать на новую машину.
Вилимина и Розмари удивленно переглянулись: они не понимали, о чем идет речь.
— Продолжай, дорогая, — подбодрила ее Розмари, — мы тебя слушаем.
Амелия начала рассказ. Вилимина сначала побледнела, потом порозовела. Глаза Розмари расширились, губы ее изогнулись в улыбке, от которой морщины на щеках стали еще заметнее.
— Ты хочешь сказать, что работала в питейном заведении и носила эти соблазнительные коротенькие платьица?
Вилимина строго посмотрела на сестру.
— Неважно, что она носила, — наконец проговорила она. — Мы обе знаем, что Амелия никогда не сделала бы ничего, что могло бы опозорить наше или ее имя. Проблема в том, что кто-то неправильно понял девочку. Видимо, кое-кто решил приукрасить ситуацию, узнав, что Амелия ездит на работу вместе с женщиной, чья репутация, скажем так, пострадала за годы, которые она прожила без родительского надзора. Я не понимаю только, как можно было причислить Амелию к такого рода девушкам.