Орал я впустую. Блаженство с морды беса никуда не исчезло. Он с достоинством вошёл в квартиру и лишь там ответил:
– Брось нервничать, чувачок. Ну подумаешь, вышел на минутку размять косточки. Какие проблемы вообще?
Я взял его за шкирку и прорычал:
– Проблемы начнутся у тебя, если не скажешь, зачем выходил. Я велел ждать у те-лефона. Неотлучно. Ты забил на это болт. Приложи старание, чтоб объяснить причину. И, блин, постарайся быть убедительным, бес. От этого зависит целость кое-чьей шкуры.
Он закатил глаза и с притворным надрывом вздохнул.
– Хорошо-хорошо. Только опусти меня, пожалуйста. Я ведь уже миллион раз преду-преждал, что на весу меня тошнит.
– Потерпишь.
Держа его в вытянутой руке, мордой от себя (что было совсем непросто, учитывая набранную им мышечную массу), я прошёл на кухню и выглянул в окно. Дарья, присло-нившись попой к капоту и запрокинув голову, лакала вино из той же фиолетово-чёрной бутылки с широким горлышком. Дылда Катерина курила, выставив в открытую дверцу бесконечные ноги. Выхлопная труба «Сааба» попыхивала еле видимым в сумерках дым-ком. Я опустил Жерара на табурет. Уставшее от стероидной тяжести плечо гудело.
– Вот молодец, – похвалил бес. – Знаешь, что именно требуется голодному путеше-ственнику. Конечно же, кухня!
– Зубы мне не заговаривай. Ближе к делу, путешественник.
– О’кей, о’кей! А ты сооруди покамест парочку бутербродов. Дядюшка Жерар про-голодал…
Он успел отпрыгнуть прежде, чем я саданул по табурету ногой.
– Взгляните на эту химически чистую ярость! – ехидно пролаял паршивец из-под стола. – Опять кофе напился? Невоздержанность в приёме стимуляторов ЦНС не дове-дёт тебя до добра, чувачок!
– Сейчас перекрещу, – предупредил я.
– Не надо. – Жерар мигом сделался серьёзным. Бес он хоть и суррогатный, но крест-ное знамение действует на него самым беспощадным образом. – Я ведь почему время-то тяну. Неудобно сознаваться… Короче говоря, сегодня хозяин выпустил мою француженку погулять. Одну. Совершенно без присмотра.
– Француженку? – Я нахмурился, соображая. – Жюли что ли?
– Её.
– Ну, и ты…
– Ага.
– Ясненько… – протянул я. – Что ж, причина сочтена удовлетворительной. И как ус-пехи? Была ли мадемуазель к тебе благосклонна?
Жерар загадочно улыбнулся.
– Джентльмены о таком не рассказывают.
– Да ладно. Нашёлся джентльмен. Блох сперва выведи.
– Оскорблениями ты ничего не добьёшься, чувачок.
– Не больно-то и хотелось слушать об этом бесстыдстве.
– А между тем, мне есть что рассказать.
Ему явно не терпелось похвастать своими подвигами. Следовало понимать, что всё у него с бульдожихой срослось. В лучшем смысле этого многостороннего выражения.