Я твердо заявил:
— Нет! Его время ушло, он полностью в сетях нашей сплоченной и бесстрашной команды, он в безопасности бывает только тогда, когда находится у вас в кабинете.
Хотя неплохо бы его подзагрузить какой-то работой, хотя бы передать ему МГБ, чтобы он почувствовал то, что ему верят, и он сможет продолжать увереннее свою предательскую деятельность. К тому же, МГБ сейчас полностью в наших руках, а он получит только формальную уверенность.
— Вы и это сделали? — спросил Сталин.
— Уже месяца два назад, — подтвердил Г. К. Жуков.
— Чья это работа? — спросил снова Сталин.
Жуков говорит:
— Это Георгий Петрович везде успевает.
Сталин похвалил и сказал:
— Я сделаю, как вы советуете. Ну, вы совсем молодцы. Я чувствую, что операция подходит к концу. Я замечаю большие перемены в настроении Берии: Лаврентий как натянутая пружина, своей тени боится; он становится нервным и невыдержанным.
Вообще-то любое животное чувствует свою смерть, и Лаврентием овладело это чувство. Я дня три чуть сам не укатил к маме в гости, так меня хватануло. Если бы не зашел Александр Васильевич с Николаем, мы уже бы нынче не разговаривали с вами.
Время прошло незаметно, я глянул на часы, а они у меня стоят.
Сталин заметил:
— Что, задержал я вас?
— Нет, нет, — говорю, — просто часы встали.
— О! Я рад с вами поделиться, у меня трое часов и все новые.
Достал новые позолоченные часики «Победа» с браслетом и сам мне одел на руку.
С этим мы и расстались.
Работа продолжалась, и вдруг Бреун предложила мне съездить в Грузию. Посоветовавшись с Александром Васильевичем и Георгием Константиновичем, мы двадцать восьмого февраля вылетели в Тбилиси, но этим же рейсом с нами летела группа людей, на всякий случай, под командованием капитана Литовченко Е.В. Проехали мы почти всю Грузию, и там нас застала в Миха-Цхакае печальная весть о смерти И. В. Сталина.
Известие это поступило по нашей связи СВПК. Мы, С.В.Быстренко, А.Садыков и я, в ночь третьего марта пятьдесят третьего вылетели в Москву, из аэропорта сразу приехали на дачу в девятнадцать часов. Уточнив причину смерти Сталина и его убийц, мы четвертого марта с первым рейсом из Москвы вернулись в Тбилиси, поскольку там еще много было дел и Бреун оставалась в Грузии. О смерти И.В.Сталина, об этой величайшей потере для всего человечества, расскажу подробнее ниже.
Хелен Бреун в Цхакае не нашла свою «тетю». В Батуми группе Литовченко пришлось поработать, перехватить документы по переговорам Берии, Барамии и Аббасова с Турцией и Англией по самоотделению Грузии и Азербайджана. Они добыли и некоторые другие сведения о Хелен Бреун и ее работе, как о шпионке английской разведки и сотруднице ЦРУ. Документы были изъяты, и пособники Бреун арестованы без нашего присутствия. По изъятым документам уже можно было предъявить претензии военного трибунала как к Берии, так и Хелен Бреун. Обсудив это по прибытии в Москву, мы не стали спешить с арестом Бреун, Берии и его подручных.