, кунжутом, маисом и подсолнечником; «Аль-Темар аль-мубарака» — инвестиционную компанию; наконец, «Аль-Хиджра констракшн энд девелопмент, лтд.», чья деятельность заключается в общественных работах — главной специальности бен Ладена. В Судане, как и в Саудовской Аравии, бен Ладен занимается тем, чему научил его отец, — бизнесом... По мнению западных секретных служб, все эти фирмы в действительности не более чем ширма для операций по закупке оружия и доставке его исламистским террористическим организациям всего мира, легальное прикрытие, позволяющее агентам созданной бен Ладеном в Пакистане тайной организации «Аль-Кайеда» совершать многочисленные вояжи в разные страны.
Усама бен Ладен пять лет живет в Судане в весьма комфортабельном изгнании, то в двух шагах от исторического города Омдурман, то на ферме к югу от Хартума. У тех, кто знакомится с ним в Хартуме, складывается впечатление о нем как о мирном, приятном в общении деловом человеке, посвятившем себя главным образом своим предприятиям и своей семье. Он мало общается с суданцами, не ведет активной светской жизни, в отличие от другого беглеца, примерно в то же время поселившегося неподалеку, по другую сторону летного поля аэропорта, в доме на Африка-роуд, — Карлоса. Беглому венесуэльцу подобная скромность не по душе: он на глазах у всех разгуливает с любовницами, красуется в армянском клубе, где как-то раз, напившись, выпускает в воздух всю обойму своего пистолета[46]. Усама бен Ладен, напротив, никого не шокирует и не смущает. Суданцы привыкли видеть, как множество иммигрантов приезжает в Хартум, а затем, повинуясь прихоти судьбы, вновь покидает его. Судан — открытая страна, в тот период еще не требующая въездной визы от граждан арабских государств. Усама в Хартуме чувствует себя как дома и практически ничем не отличается от суданца, разве что мощной личной охраной, которая наводит кое-кого из соседей на мысль, что это какой-то саудовский принц, прибывший, чтобы помочь Судану.
В беспокойном Судане начала 1990-х гг., внесенном госдепартаментом США в список стран, оказывающих поддержку международному терроризму, трудно избежать контактов с человеком, без которого в то время невозможно представить общественную жизнь страны, — шейхом Хасаном аль-Тураби, руководителем Национального исламского фронта (НИФ), только что обеспечившим приход к власти открыто происламской хунты, которого считают одним из ближайших советников нового президента Омара Хасана аль-Бешира. По мнению западных аналитиков, шейх аль-Тураби — душа этого государственного переворота, который он сам подготовил и финансировал, а генерал аль-Бешир — лишь исполнитель акции, традиционной для Судана, привыкшего к постоянной более или менее насильственной смене власти