— Тот самый Почкин — и вдруг смутьян, бунтовщик. — Кологривов не без удовольствия произнес немыслимое ранее сочетание слов. — Единственное объяснение, что это Ася на тебя такое благотворное действие оказала. Ладно, жми пока что кнопку лифта.
Блюститель и Ревнитель вывинтились на поверхность в районе, устеленном металлоломом, около мрачного костяка домны, на опушке стального леса, где застыли в состоянии полураспада сталеплавильные печи. А дыра шахты была мгновенно закрыта каким-то ползучим шлакоблоком.
Оба беглеца из подземелья натужно всматривались в туман, пытались сориентироваться на местности.
— Это, похоже, Завод,— определился Почкин,— место, где находился когда-то опорный пункт Минэкологии.
— Мне напоминать не надо,— вздохнул Кологривов,— был лично здесь замучен.
И вдруг среди испарений возникла фигура. Если точнее, фигурка.
— Люся,— прошептал Кологривов. — Неожиданное расставание, неожиданная встреча.
— Я тогда, после пира, хотела помочь вам, Марк Матвеевич, в вашем расследовании,— затарахтела она. — Я знаю, что виновата перед вами, однако не так как вы думаете. Моя стыдливость не позволила мне уступить вам… А с тех пор, как вы пропали, я искала вас здесь, на Заводе… Здравствуйте, господин Почкин.
— Добрый день, Людмила,— отозвался недоумевающий Блюститель. — Правда, мы очень торопимся. Потом увидимся. До свиданья, целую.
И он, спешно взяв Кологривова под руку, повел на одну из четырех сторон.
— Однако после того совместного и весьма многообещающего времяпровождения я побывал инкогнито у вас в доме, Люся,— признался, напряженно озираясь на женщину, Кологривов. — И вы… вы меня застрелили на подоконнике.
— Так это были вы?.. Грешно упрекать бедную девушку в ране, причиненной не поймешь кому. Я ведь стреляла в оборотня. Я не могла знать, что под его личиной скрываетесь вы.
— Допустим, не могли. Вы справедливо подстрелили мнимого Васильева и наверное это было правильным решением, но что вы сделали с настоящим шаманом-профессором? Он ведь не покинул вашего жилища. Ваш дом покинула только его внешность.
Люся Б. нежно улыбнулась и мило погрозила пальчиком.
— Какой вы, право, забавный фантазер.
— Зачем ты так с ней разоблачительно, сейчас озлится и сделает что-нибудь нехорошее,— упрекнул Почкин товарища.
— Она и так сделает плохое,— отбился от упрека Кологривов. — Людмила, вы, выходя из дому, забрали себе личину господина Васильева.
— Ах, бес тебя раздери,— догадалась Люся,— ты же глаз свой выбитый оставил во дворе. Он именно туда и вылетел.
Личико аспирантессы после этой догадки заледенело, причем в самом прямом смысле, потому что потянуло холодком.