Я отстоял на мостике почти до утра, спать не хотелось. Накануне вечером добросовестно попытался уснуть, разделся, прилег в постель, затем вспомнил заплаканное лицо Мириам, и сон как рукой сняло. Далась же она мне, ведь ничто меня с Мириам не связывает. Если разобраться, то и все проблемы из-за неё, а ведь чувствую себя перед ней обязанным и понять причину этого не могу. Нет здесь логики, а то, что есть, непонятно.
Фред молчал, изредка поглядывая на меня, расхаживающего от борта к борту, и по выражению его лица было понятно, что и он всё знает. И понимает, для чего всё это было сделано. Но он молчал, и я был ему за это благодарен.
На мостик принесли трош, горячее, на грани того, что можно обжечься, вино, варенное с пряностями, медом, и чем-то ещё. Правда, здесь его называли лизгом, но от этого он во вкусе ничуть потерял. После троша внутри стало теплее, на душе легче, и я отправился спать.
За обедом в кают-компании присутствовали все три человека из свиты наследника. Имя я запомнил только у одного, того, кто выглядел немного старше двух остальных, имел несколько развязные манеры, небольшой шрам на левой щеке и взгляд прожжённого циника. Звали его Юстин дир Метрессу, и он являлся главным в этой троице, а задача остальных была во всём ему поддакивать и соглашаться.
Да уж, отважные люди, вся троица. Появились они на борту 'Интбугера' под предлогом того, что на 'Воителе' не хватает места. Это действительно так, так что под предлог не подкопаешься.
В кают-компанию с подносом вошла Мириам. Она улыбалась, но куда девалась её прежняя, чуть ли не детская непосредственность, так присущая ей раньше.
И Юстин дир Метрессу, старательно глядя куда-то в сторону, что-то сказал на незнакомом мне языке. Остальных два его спутника рассмеялись. Казалось бы, чего тут?
'Да уж, Артуа, сподобился же ты в своём зрелом возрасте переквалифицироваться в 'кухонного боксера' — подумал я, вставая на ноги и направляясь к ним.
Подойдя к Юстину, остановился напротив его. Дир Метрессу вскочил на ноги.
Ты ведь этого хотел, моей пощечины? Ну так получи её.
Пощечина получилась дрянной, даже пальцы не обожгло, и в глазах дир Метрессу промелькнуло торжество. Но не от того, что пощечина получилась именно такой.
Ведь вы правильно рассчитали мою реакцию на произошедшее, решив, что я не выдержу, поступлю так, как только что поступил или, быть может, чуть иначе. Результат ведь всё равно будет одинаков: оскорбление, последующий вызов. А то, как ты владеешь шпагой, любезный Юстин, очень даже понятно. Вот только одного вы не учли. Вот этого, когда бьют в смутно белеющее лицо правой рукой, и сразу, без паузы, левой в печень. А теперь снова правой, снизу в подбородок. И опять правой, но не в заманчиво открывшийся кончик подбородка, что приведет к долгому и глубокому ауту, а чуть выше, в нос. Чтобы хрустнуло под кулаком, чтобы брызнуло во все сторону. И теперь ногой в оседающее тело, вкладывая весь вес, выгибая стопу так, чтобы удар был пяткой.