В таких небольших городках обычно круговая порука. Каждый чей-то сват, брат, деверь иди свояк. А Бертоуз и Джоуг местные, это я знал от Черуста. И мне бы сочувствовали, сокрушенно кивали головой — ну надо же так случиться. А в глубине души даже злорадствовали или смеялись.
Подумаешь, девочка пропала. Может быть, она сама сбежала. А что, вполне такое может быть, кто его знает, что у них в голове, у этих малолетних шлюх. И не станет же Империя затевать войны с Монтарно из-за какой-то рабыни, пусть и бывшей. Да и далеко она, Империя. А Бертоуз и Джог, вот они, соседи и родственники. И третьего дня мы так славно с ними посидели, одного вина было выпито!..
Пришли бы мы вместе с кем-нибудь из представителей городских властей или стражи. И сделал бы Бертоуз изумленное лицо — знать не знаю, и ведать не ведаю никаких девиц. Затем встретились бы они снова, и вот тут бы было самое интересное.
— Помнишь того дворянчика, с которым мы к тебе приходили? — спросили бы у него.
— Конечно помню. Я у него девчонку еще упер, как нельзя вовремя она подвернулась, немедленно откликнулся бы Бертоуз.
— Ну так слушай самое интересное. Он, оказывается, жених самой императрицы Янианны!
— Да ты что!? Ха-ха-ха!
Я даже зубами скрипнул, представив всю эту картину.
'А ты правильно делаешь, Бертоуз, что в глаза мне смотришь. Ведь, чтобы оценить человека, именно туда нужно смотреть, а не на его одежду или пальцы, считая количество перстней'.
— Вы оскорбили моего человека — услышал я вместо ответа на вопрос.
Вот значит как, а ведь тебе никто не мог об этом сообщить. Получается, что ты сам это видел и появился здесь тогда, когда посчитал нужным. И заспанным ты не выглядишь. Ну-ну.
Кстати оскорбленный Прошкой человек пришел в себя. Он открыл глаза, еще подернутые мутной пеленой, и посмотрел по сторонам: где я? Здесь ты, здесь, еще на этом свете. И Прошке в ноги поклонись, за то, что он такой добродушный малый.
— И что теперь?
— Это мой корабль, и вы стоите на его палубе — тон у Бертоуза был на редкость спокойный.
— Да, и причем ждем немедленного ответа на свой вопрос.
— Нанеся оскорбление моему человеку, вы нанесли оскорбление мне.
'Вот даже как? Так ты попроси, я и напрямую это сделаю, без посредников'.
Бертоуз продолжил.
— Конечно же, я мог бы приказать своим людям выбросить вас за борт, но, как мне кажется, это будет уроном для вашей чести, господин…
— Артуа де Койн, граф.
Сейчас был не тот случай, чтобы прикрываться вымышленным именем.
— … господин граф. Так вот, я предлагаю встретиться в поединке.
— Как я должен вас назвать, господин Бертоуз: подлецом, негодяем, мерзавцем, стуимом, чтобы это произошло незамедлительно?