Они зашагали рядом по дощатому тротуарчику, пружинившему под ногами. Подполковник посматривал на Мещеряка искоса. Он был уверен, что Мещеряк подкараулил его. В эту минуту он, должно быть, ожидал очередного допроса и поэтому замкнулся в себе. Но Мещеряк еще не знал о его разговоре с майором Петрухиным, и Мещеряку показалось, будто Белых просто устал.
— А я с завода, — сказал Мещеряк. — Побывал в цехах, в парткоме… Хотел поговорить с Мезенцевым, но не застал его.
Куда клонит этот капитан? Белых остановился. Он не сомневался, что Мещеряк заодно с майором Петрухиным.
— Кстати, Кузьма Васильевич, почему до сих пор не перешли на серийное производство? — спросил Мещеряк.
— Вы говорите о последней модели?
— Разумеется.
— Ее испытали только на полигоне. Надо устранить кое–какие конструктивные недостатки… — ответил военпред. — Над этим сейчас работают.
— Кто именно?
— Локтев. Вернее, все конструкторское бюро, человек двадцать. В том числе и несколько начальников цехов. Мезенцев, например. Он ведь начальник девятого…
— Еще один вопрос, Кузьма Васильевич. Скажите, изменения, которые будут внесены в проект, существенны?
— Этого я бы не сказал. Машина уже отработана. Надо ее отладить, и только.
— А в записной книжке Николая Николаевича не могло быть каких–нибудь записей… Ну, как бы вам сказать…
— Думаю, что не было.
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно. Спросите у Николая Николаевича, он подтвердит.
У Мещеряка отлегло от сердца. Из гостей, которые были вчера у Локтевых, только Титова не имела понятия о том, какие записи делал конструктор. И она могла предположить, будто его книжка представляет особый интерес…
Круг сужался. Что бы там ни говорил майор Петрухин, но ни Мезенцевы, ни тем более подполковник Белых к этой истории отношения иметь не могли. Майор искал не там, где следовало…
— Вы даже не представляете, как важно то, что вы сказали. Спасибо вам, Кузьма Васильевич…
— Что вы… — голос подполковника дрогнул. — А я думал, что вы подозреваете меня. Майор… — Он закашлялся. Потом спросил хриплым изменившимся голосом: — У вас случайно закурить не найдется?
Мещеряк достал кисет, оторвал кусочек газеты. Когда он повернул колесико зажигалки, яркая капелька пламени повисла на ее фитиле.
Все так же порывами налетал ветер и зло шумели деревья. И пусто шелестели под ногами прошлогодние листья. И пугливо трещал обломник. Мещеряк и Белых тли через лесок.
— Вы домой?
— Домой, — подтвердил Белых. — Забрал вот свои сапоги из починки…
Подполковник был в ботинках. Локтем он прижимал какой–то сверток.
— Хромовые?
— Кирзовые. Такие же, как у вас… Свои хромовые я давно сносил. Да здесь они и не нужны.