— Откуда мне было знать, куда отправляют? Приказано было собраться за пять минут. А у нас там по утрам заморозки.
— Ничего, отогреешься, — пообещал Мещеряк. — Пошли ко мне.
Потом, кивнув в сторону Ризаева, тихо сказал:
— Ты с ним полегче, обидчив. Не понимает шуток.
Пришло время действовать.
Вечером, когда Ризаев вернулся из госпиталя и сообщил, что старику вроде бы полегчало, Мещеряк усадил его за свой стол рядом с Нечаевым. Надо потолковать. Нечаева он в общих чертах уже ввел в курс дела, и теперь им следует договориться о деталях.
Ачил–бек, ясное дело, неспроста снова объявился в этих местах. Есть данные, что он интересуется какими–то важными оборонными объектами. Какими именно? Быть может, железнодорожным мостом через Аму–Дарью, по которому идут на фронт эшелоны бакинской нефти. Мост этот соединяет Чарджоу и пристань Фараб на той стороне, так?..
Ризаев кивнул.
Охрану моста придется поэтому усилить. Нечаев останется в Чарджоу. А они с Ризаевым, дождавшись приезда товарищей, о которых Мещеряк уже говорил, отправятся вниз по реке… В районе Хивы вот–вот начнутся работы по реконструкции аэродрома.
Ризаев слушал молча.
— Желательно, чтобы об этом строительстве стало широко известно. — Мещеряк снова взглянул на Ризаева и увидел, что тот не понимает. — Очень важно, чтобы об этом узнали, — мягко повторил Мещеряк. — Пусть на базарах заговорят о том, что приехали какие–то военные во главе с генералом, что они отправляются не то в Ходжейли, не то в Турткуль, а может, и в другое место, что там начнется какое–то важное строительство и нужны будут люди, что рабочим будут хорошо платить, что их обеспечат пайками и что все это, наконец, держится в секрете. Понятно?
Теперь и Ризаев понял.
— Подходящие люди найдутся? — спросил Мещеряк.
Ризаев кивнул.
— Вот и отлично. Разрешаю вам поведать об этом жене. Да так, чтобы и теща, и соседи услышали… Надо, чтобы эта новость обошла всех. Пусть о ней заговорят и в Хиве, и в Бухаре.
— А генерал… — Ризаев запнулся.
— Будет и генерал. Какая свадьба без генерала? — улыбнулся Мещеряк. — А тебе, Нечаев, придется после моего отъезда организовать похороны Усманова.
— Похороны? — Брови Ризаева полезли вверх. — Но ведь ему уже лучше. Я докладывал.
— Фальшивые похороны, — объяснил Мещеряк, теряя терпение. — Надеюсь, что Шарифиддин–ака проживет до ста лет. Он нам очень нужен.
Слухи, пущенные опытными людьми, обычно описывают полный круг и бумерангами возвращаются к тем, кто запустил их. Мещеряк снова убедился в этом, когда старший лейтенант Ризаев, поджав губы, сказал ему, что не дольше как сегодня утром ему на секрету сообщили о приезде какого–то большого начальства… Слух исходил от парикмахера, узнавшего об этом будто бы от сведущего человека. Он, Ризаев, всегда стрижется у одного и того же мастера в той парикмахерской, что напротив почты, в которую часто заглядывают и обкомовские работники, и офицеры из облвоенкомата. Эта новость обрадовала Мещеряка. И это его, который по роду своей деятельности должен был бороться но только с явными врагами, но и с паникерами, болтунами и распространителями всяческих слухов. Чего не случается в жизни!..