Перебирая стопки вещей, она вдруг неожиданно продолжила:
– Я часто разговариваю с цветами. Они мне отвечают. Густая зелень и тонкий аромат весь день в комнате – тому подтверждение.
– Вы разговариваете с цветами?
Девочка была крайне удивлена. Выпустив из рук широкий лист, повернулась и посмотрела на старуху.
– Да, представь себе, каждый день.
– А дети? У вас должны быть дети, верно?
– Верно, – кивнула женщина, продолжая подбирать подходящую по размеру одежду, – только сейчас я живу одна. Мой сын вырос и сейчас у него своя семья. Занят. Много работает. Карьеру строит. Совсем закрутился. О матери забыл совсем. Ну да ладно о грустном! Давай пошли в ванную, я вымою твои волосы и приведу тебя в порядок.
Женщина не хотела говорить дальше на эту тему. Разговоры о сыне лишь расстраивали и заставляли почувствовать себя еще более заброшенной и одинокой.
Остановив свой выбор на белоснежной рубашке и хлопчатобумажных штанах, женщина закрыла шкаф и направилась в коридор. Девочка нехотя последовала за ней.
Вода набралась, и Нина выключила кран. Скинув всю одежду на пол, Аня молча уставилась в потолок. Через минуту старушка помогла девочке сесть в ванну с густой пеной и, засучив рукава, принялась за дело.
Смочив губку в воде, она налила щедрую порцию шампуня и принялась смывать грязь с худенького тельца. Первое, что ее поразило, – это огромные рубцы с запекшейся кровью на спине ребенка, словно кто-то стегал ее хлыстом. Некоторые из рубцов были еще совсем свежими. На плечах и коленках – обширные гематомы. Похожая картина была и на руках, и на бедрах. Все тело было в отметинах, кроме лица.
– Откуда это у тебя? – не веря своим глазам, прошептала женщина, деликатно прикасаясь к уродливым рубцам.
– Я не знаю, – пожала плечами кроха и зачерпнула в ладони густую пену, – я всегда была такой.
Набрав в легкие воздух, она с силой дунула на свои руки. Крупные хлопья пены разлетелись во все стороны, и девочка громко рассмеялась. Казалось, все остальное для нее было неинтересным и даже скучным. Что говорить, ребенок.
Смывая запекшуюся кровь, старуха заметила, что на всем теле не было ни родимых пятен, ни гнойных прыщиков, ни операционных шрамов. Кожа была гладкой и нежной.
Вылив на ладонь немного шампуня, Нина наконец взялась за волосы. Массируя голову, она заметила, что волосы были слишком жирными, и грязь с них плохо смывалась. Добавив больше шампуня, она зачерпнула в ковш воды, смыла серую пену и обомлела.
Под толстым слоем грязи вместо спутанных желтых прядей оказались серебристые локоны. Они были неестественно белыми, как бумага. Никогда в жизни ей не приходилось видеть детей с таким цветом волос.