– Выбери другую! – потребовал Хальфдан-ярл. – Эта уже принадлежит Торгильсу.
Значит Торгильс, а не Торгиль. Ошибся я. Не мудрено, когда у доброй трети в имени – Тор.
Нет, дорогой, не выйдет. Я тебя за язык не тянул. Опять-таки, что значит – «принадлежит»? Дележки-то еще не было.
Торгильс услышал свое имя и обратил на меня внимание.
– Не плачь, маленький грозный Ульф! – прошепелявил он. – Я подарю тебе ее… грудки! Га-га-га!
Пошутил, значит. Или не пошутил. По-любому, скандинавскому народу понравилось. Народ загоготал и застучал посудой. Даже сам ярл изволил усмехнуться.
Но не я. Зря Торгильс открыл свой щербатый ротик. А вот мы его – за язычок…
– Вот как? – процедил я холодно. – Выходит слово Хальфдана стоит так дешево, что его человек может над ним посмеяться?
Память у Хальфдана – прекрасная. И за точностью формулировок викинги следят не хуже, чем профессора математики.
«Выбирай любую девку, какая тебе глянется!» - так он сказал.
А тут – Торгильс со своей шуточкой.
Улыбка Рагнарссона вмиг испарилась.
– Торгильс! – рявкнул он. – Отдай девку Черноголовому!
– Только сиськи! – отозвался Торгильс-хёвдинг. – Потом, когда я пошурую во всех ее дырочках! – Он облизал щеку маленькой француженки и довольно заухал.
Хальфдан мгновенно оказался на ногах. Уже с мечом в руке. Правило сдавать оружие перед пиром вождей, естественно, не касалось.
Я испугался. Рагнарссон, даже в гневе, не станет рубить собственного человека, а вот несчастную девочку – запросто. Нормальный норманский выход из положения. Выбрал – забирай. О том, что она должна быть живой, договора не было.
– Торгильс! – поспешно закричал я. – Если тебе так нужна эта девка, я могу ее уступить. Надо же и тебе победить кого-нибудь, пока мужчины сражаются с мужчинами. Ладно уж, Торгильс-хёвдинг, забирай ее себе. Яви свою храбрость с противником, который тебе по силам!
Сначала я хотел сказать не «по силам», а «подстать», но вовремя вспомнил, что сравненить викинга с женщиной – всё равно что матерого уголовника козлом обозвать. А я не хотел выйти за рамки обычной застольной шутки.
Мы бы еще попикировались пару минут, но в итоге девушка досталась бы мне, потому что ярл слово дал, как-никак. И Торгильс по-любому оказывался неправ.
Но вышло не так, как я планировал.
Дело в том, что пока я толкал свой монолог, народ в зале притих. Интересно же. Так что заканчивал я свое заявление, считай, в абсолютной тишине. И едва я смолк, Тьёрви-хёвдинг сказал кому-то из своих:
– А неплохо пошутил Черноголовый. Быть теперь Торгильсу Женобойцей.
Сказал-то он тихо, да вот услышали все, включая и самого Торгильса.