В северонемецких землях, где находилось сейчас сводное войско формально командовавшего им полковника Бухвальда, стали встречаться представители вооружённых чем попало крестьян и горожан, которые выражали желание присоединиться к небольшой армии, надеясь на участие в грабеже шведских обозов. Поначалу полковник отказывал им всем, но как-то на марше Саляев спросил датчанина:
— Эрик, зачем вы отказываете этим людям? Вы же сами рассказывали мне о том, что король Кристиан набирал войско из простолюдинов, выдавая им мушкеты?
— Говорил, — согласился Бухвальд. — Но у нас нет времени, чтобы заниматься обучением этого отребья. До Глюкштадта осталось три дневных перехода.
— Не будет лишним иметь ещё две-три сотни человек, — убеждал полковника Ринат. — Тем более у нас есть около пятисот мушкетов ваших драгун.
— Я не дам этим ворам оружие! И ваши мушкеты мне не оставят! — воскликнул Бухвальд. — Неужели вы не понимаете этого?! Если Кристиан озаботился отдельным приказом насчёт вашего отряда, то он после нашего с вами дельца заберёт и мушкеты, и моих солдат…
Ангарец понимающе кивнул и жестом попытался успокоить дана.
— Если они останутся живы… — буркнул Эрик после паузы.
— Я сделаю всё возможное, полковник! — произнёс Ринат. — Жертвы среди воинов у нас не в чести!
Бухвальд удивлённо покосился на своего собеседника и покачал головой, усмехнувшись.
«Не в чести! — хмыкнул он. — Посмотрим, что ты скажешь после пары схваток и груды кровавых тел своих солдат».
Выйдя к Штёру, притоку Эльбы близ самого её устья, отряд, после ночёвки в лесу, переправился на восточный берег небольшой реки и двинулся на юг, к Глюкштадту. Передовые шведские дозоры встретились уже за десяток километров от городка. Крестьяне охотно предупреждали датчан о неприятеле, что стоял небольшими отрядами в селениях, числом от дюжины до трёх десятков солдат. Саляев с трудом признавал в них тех чудо-воинов, о которых говорил ему датский полковник. Эти вояки выглядели не лучше крестьян. Разве что имели на боку шпагу, а изредка и пистоль, да на голове их красовалась шляпа с металлической пряжкой. Многие из них не успевали проснуться, как оказывались пленёнными. А в одной из немецких деревенек один вусмерть зшившийся горе-вояка и вовсе отдал концы, когда, еле продрав глаза, увидел перед собой двух скалящихся тунгусов. Из тех шведов, кого оставляли в живых датские солдаты, Саляев отбирал молодых и крепких парней, после чего отправлял их в обоз. Об этом он заранее Договорился с полковником. Точнее, договаривался Матвей Шаньгин, толковый и сметливый приказчик архангельского купца Ложкина, который к этому времени стал полноценным ординарцем Саляева.