На улице было темно, но дом, где жила Виолетта, сиял огнями. Похоже, тетушка Видонка попросту боялась выключать свет, так была напугана.
«Господи, боже мой, кому и зачем могло понадобиться умертвлять этого божьего хомячка?» – с жалостью думала Анна, поднимаясь вслед за хозяйкой на второй этаж. Тетушка Видонка не удивилась появлению девушки, – Аллочка сдержала слово и позвонила – но вовсе не собиралась оставлять гостью одну. Старушка застыла на пороге спальни, так и не решившись переступить порог, скрестив руки на груди и следя за Анной подслеповатыми выцветшими глазами. «Смотрит так, будто я собираюсь свистнуть ее столовое серебро», – с обидой подумала Анна.
Она мельком взглянула на широкое ложе, где еще недавно беззаботно дрыгала ножкой старая нимфоманка, и сразу же отвела взгляд от пропитанных кровью простыней.
Ужасная смерть.
По большому счету, Виолетта была всего лишь безобидной потаскушкой, и никому кроме себя не причиняла вреда. Она не уводила мужей из семьи – по той простой причине, что мужчины не принимали ее всерьез – никому не переходила дорогу. Грабить ее тоже было бессмысленно, так как дамочка немедленно тратила заработанное на всякую ерунду.
Анна случайно задела рукой за стул и тетушка Видонка у дверей вздрогнула от резкого звука, а затем судорожно вздохнула. Батюшки, да она боится оставаться одна в доме! Девушке тоже не хотелось оставаться здесь ни одной лишней минуты, поэтому она решительно направилась к стене, заменяющей Виолетте платяной шкаф.
Все эти наряды скорее годились для выступления в цирке, чем для похорон. На самом видном месте красовалось роскошное длинное платье из тафты-хамелеона, похожей на змеиную кожу, наверняка то самое, которое Виолетта купила в пятницу, когда ее заметила Попышева. Платье разительно отличалось от остального барахла – по-настоящему роскошное и, безусловно, дорогое. Чтобы решиться на такую покупку, нужно иметь очень вескую причину и желательно, чтобы причина имела в банке счет со многими нулями. На меньшее и размениваться не стоит.
Из-за ворота платья свисал шелковый шнурок, на конце которого болталась глянцевая, белая с золотом бирка. Название бренда впечатляло, так же как и цена. Насколько могла себе представить Анна, у Виолетты ТАКИХ денег не водилось. Судя по всему, мадам только что напала на золотую жилу и пошла вразнос. Анна сочувственно вздохнула и переключила свое внимание на главную причину своего визита.
В конце концов, она выбрала платье, которое с большой натяжкой можно было назвать пристойным и, аккуратно свернув, положила его в пакет. Ей оставалось собрать нижнее белье и туфли, которые хранились в шкафу, путь к которому преграждала растерзанная кровать. Анна попыталась бочком протиснуться мимо открытого окна. Порыв ветра швырнул занавеску ей в лицо и она чуть не упала, в последнюю секунду ухватившись за неплотно прикрытую дверцу шкафа. Рука коснулась чего-то густого и влажного, и девушка тут же ее отдернула, непонимающе глядя на красно-бурые разводы, проступившие на коже. Кровь! Она ощутила ее терпкий запах. Держа ладонь на весу, Анна неловко, одной рукой пошарила в своей сумке, отыскала бумажную салфетку и попыталась оттереть отвратительное пятно. Ей казалось, будто она отдирает кусок липкого скотча. Вместе с кровью к подушечке большого пальца прилипла длинная прочная нить, похожая на тонкого червя, и Аня с содроганием отбросила ее прочь.