Она улыбнулась ему.
Нет, не все браки совершаются на небесах. Не все...
Кирилла она встретила в санатории. Соседка по палате уговорила ее пойти на вечер отдыха, после обеда потащила в парикмахерскую, заставила получше одеться.
— Приехала, так отдыхай, а не сиди как мышка в норушке! — заявила она. — Потанцуем, повеселимся, зарядки на год хватит.
— Я забыла, когда танцевала в последний раз,— призналась Лидия. — До войны еще...
— Ничего, втянешься... У меня к тебе просьба, подружка: после танцев сразу домой не возвращайся, погуляй маленько на кислороде, мне с моим партнером потолковать наеднне надо. Сегодня ты мне создай условия, завтра я тебе.
— Мне такие условия не понадобятся.
— Не зарекайся! Может, и ты кого найдешь.
— Кого? У меня двое взрослых детей. Мне уж сорок шесть.
— А мне только пятьдесят три. Ладно, хватит разговоров, пошли, а то всех кавалеров порасхватают!
В танцевальном зале Лидия отодвинула свой стул в самый дальний угол и спряталась за спины женщин.
Музыканты заиграли вальс.
Всех женщин, кто сидел рядом или неподалеку, пригласили танцевать. Лидия осталась в своем углу одна.
Музыканты сразу же, без перерыва, переключились на фокстрот. Лидия чувствовала себя как человек, которого пригласили к столу, а прибор поставить забыли. Выход один — уйти. Она с трудом пробиралась сквозь прыгающее, резвящееся, толкающееся веселье, со стыдом думая, что над ней сейчас все посмеиваются: в парикмахерской была, нарядилась — и ничего не помогло, не нужна никому. Забыла свои годы, дура старая.
Ее неожиданно остановил какой-то человек:
— Разрешите?
Они танцевали легко и согласованно, не пропуская ни одного танца, но Лидия так и не решилась взглянуть в лицо своему партнеру. Видела лишь красный галстук на рубашке кремового цвета и густые седоватые волосы.
В следующую субботу всех желающих пригласили поехать на экскурсию в горы. Выдали сухой паек, посоветовали потеплее одеться. У Лидии была с собой тонкая шерстяная кофточка, и все. А тут еще и место ей досталось на последней скгмье автобуса. И не понять, отчего тряслась: то ли от холода, то ли из-за кочкастой дороги.
Она не рада была уже этой поездке, съежилась и только что не плакала вслух. Вышла на привале — и хоть назад пешком топай. Но вдруг перед ней возник красный галстук на кремовой рубашке: «Давайте поменяемся местами, я — впереди, у окошка». Он накинул ей на плечи свое пальто, пахнущее чуть-чуть подгорелой хлебной коркой.
Это неожиданное участие растрогало ее. Не баловали ее вниманием. Вот совсем недавно был такой случай: прибежала к лей соседка — справляла свадьбу дочери, позвала: «Идем к нам! Молодых поздравишь!»