Странно, хотя мне всегда нравились чернокожие мужчины, повышенный интерес ко мне проявляли как раз белые парни. Преодолевая привычки сурового африканского воспитания, я болтала, заставляя себя говорить со всеми: черными, белыми, мужчинами, женщинами. Если я собираюсь стать самостоятельной, рассуждала я, мне надо научиться жить в этом непривычном мире, а его правила сильно отличались от тех, каким меня учили в пустыне. Мне надо было научиться английскому языку и тому, как разговаривать с самыми разными людьми. Умение обращаться с верблюдами и козами никак не могло помочь мне выжить в Лондоне.
На следующий день Хальву обогатила мой опыт, полученный в ночном клубе, своими замечаниями. Она прошлась по списку тех, кого мы встретили в клубе, объяснив характер, побуждения и особенности каждого. По сути, она преподала мне краткий курс человеческой природы. Она рассказывала о сексе, о том, к чему стремятся эти парни, о том, чего следует опасаться, а также об особых сложностях, подстерегавших африканок — таких, как мы. За всю прежнюю жизнь никто не обсуждал со мной такие темы.
— Ты, Уорис, разговаривай с ними в свое удовольствие, смейся, танцуй — а потом сразу домой. Не позволяй уговорить себя и затащить в постель. Они не знают, что ты отличаешься от англичанок, — ты же подверглась обрезанию, а они этого не понимают.
Я уже несколько месяцев ожидала комнату в ИМКА, когда услышала, что одна женщина ищет себе напарницу: она училась, и ей было не по карману оплачивать комнату самостоятельно. Меня такой вариант вполне устраивал, потому что я тоже не потянула бы комнату сама, а места у нее вполне хватало на двоих. Хальву оставалась моей лучшей подругой, но в ИМКА я подружилась и со многими другими, там ведь молодежи было пруд пруди. Я по-прежнему посещала школу и понемногу овладевала английским языком, не бросала и работу в «Макдоналдс». Жизнь налаживалась, текла спокойно и размеренно. Я и подумать не могла, что в один прекрасный день все так круто изменится.
В тот день я закончила работу в «Макдоналдс» и, перемазанная жиром, решила все же выйти через парадную дверь; для этого надо было пройти мимо стойки, где покупатели делали заказы. И там, ожидая свой биг-мак, стоял мужчина, знакомый мне по школе при церкви Всех Святых. Рядом была его дочка.
— Привет! — бросила я, проходя мимо них.
— Ба! Вот так встреча! — Он явно не ожидал встретить меня в «Макдоналдс». — Как жизнь? — В его голосе слышался неподдельный интерес.
— Замечательно, просто замечательно! — ответила я и спросила подругу моей Софи: — А ты как поживаешь? — Мне хотелось похвастаться, как я теперь говорю по-английски.