Но ноги упорно отказывались передвигаться. Нервный шок парализовал ее. Она почувствовала, как ее охватывает гнев. Да это просто смешно! Не торчать же ей здесь, посреди улицы! Надо двигаться дальше. Дом всего в нескольких шагах отсюда. Надо сделать последнее усилие.
Глубоко вдохнув, она сосредоточилась и попыталась пошевелить правой ногой. Наконец ступня медленно оторвалась от земли. Она сделала первый шаг. Затем второй. И тут ей показалось, что чувствительность понемногу возвращается. Все дело в голове. Но, делая третий шаг, она потеряла равновесие и рухнула, не в силах выдержать собственный вес.
Сандрина поморщилась и перевернулась на спину. Зрение вдруг помутилось. Отсвет фонаря словно раздвоился. Потом настала очередь домов. Должно быть, она ударилась головой об асфальт. Сандрина закрыла и снова открыла глаза. Это не помогло, стало только хуже.
Что происходит? Она ведь просто упала! Почему тело ей не повинуется?
Охваченная паникой, Сандрина Мани попыталась выпрямиться, но теперь и руки ее не слушались. От локтей к плечам побежали мурашки, затем захватили и грудь. Дыхание участилось. Легким все труднее было наполняться, и вдруг она ощутила, что больше не может дышать. Чудовищная боль вгрызлась в череп, затем тысячи красок заполонили зрение. Темная улица обернулась сценой светящихся галлюцинаций, танцем шевелящихся щупалец, сверкавших, словно разноцветные неоновые огни.
В этот момент Сандрина Мани попыталась закричать. Но в ее теле не осталось ни единого мускула, способного шевелиться.
Даже самого главного.
Вот уже несколько мгновений, как ее предсердия прекратили сокращаться. Скоро не осталось и крови, чтобы наполнять желудочки. Наступила смерть, внезапная и молчаливая, словно взмах ресниц. Так и не поняв, что с ней произошло, молодая женщина угасла за несколько секунд, одна посреди пустынной улицы в предместье Женевы, в ласковой вечерней тиши.
Как ты уже знаешь, сложенная обо мне легенда повествует о золоте и таинственном манускрипте. Пусть я вовсе не алхимик, каким меня считают, любезный читатель, это еще не значит, что золото не играло никакой роли в моей жизни и что на моем пути не встретился таинственный манускрипт. И то и другое действительно существовало.
Если позволишь, я расскажу тебе, как это произошло…
Я родился в Понтуазе семнадцатого апреля в год 1340-й, так что сегодня мне семьдесят шесть, а меньше чем через месяц исполнится семьдесят семь лет. Мало кто в Париже достигал столь почтенного возраста, и, как ты догадываешься, это чудо питает домыслы тех, кто называет меня колдуном.