— Хочу уговорить приятеля Сандро навестить одну даму. — Он подмигнул мне с ухмылкой и предложил:
— Ну так что? Пойдем к друзьям и родственникам?
— После вас, — предложила я и уступила ему дорогу.
Мы вдвоем миновали рабочую площадку и сразу направились в зеленый садик. Юноша, бренчавший на лютне, первым заметил нас. Он тут же вскочил и разулыбался. Я заметила, какие у него выразительные глаза, словно две темные миндалины на продолговатом лице.
— Боттичелли! — завопил Лоренцо.
До меня вдруг дошло, что это, должно быть, и есть прославленный живописец Алессандро Боттичелли. Они сердечно обнялись, затем Лоренцо поклонился Верроккьо:
— Выглядите молодцом, маэстро!
Тот самый немолодой крепыш с утомленным лицом, на котором выделялись чересчур полные, слишком чувственные губы, привстал было со скамеечки, но Лоренцо остановил его:
— Не беспокойтесь, Андреа.
Верроккьо снова сел, откровенно сияя от оказанного ему уважения. Ученики повскакали с мест, а Леонардо торопливо обмотался простыней. Все кинулись выражать свое почтение знатному флорентийцу, почти принцу крови. Затем я заметила, что Леонардо смотрит на меня разинув рот, не задумываясь, что его выражение столь же неприкрыто, как и тело.
— Это аптекарь Катон, — объявил Лоренцо. — Он новичок во Флоренции.
Парадокс вышел довольно забавный: Лоренцо де Медичи вводил меня, безвестную сельчанку, переодетую мужчиной, в благородный круг своих друзей.
— Ты что, не признал своего дядюшку? — обернулся Лоренцо к Леонардо. — Он говорит, что вы уже давненько не виделись.
— Дядюшка Катон, — бормотал Леонардо, двинувшись ко мне и по пути неловко обвязываясь простыней.
Я обняла его. За время нашего расставания он сильно вытянулся — я почувствовала, какими сильными и жилистыми стали его руки.
— Я хотел удивить тебя, — произнесла я нарочито ровным голосом, хотя от знакомого милого запаха сына у меня кружилась голова.
— Удивил так удивил, дядюшка, — абсолютно невозмутимо ответил Леонардо.
Тем не менее, едва его сильные пальцы вцепились в мою руку, я ощутила, как неистово затрепетали в нем его сокровенные струны. Под понимающим взглядом величайших живописцев Флоренции любовь и радостное облегчение нахлынули на нас, подобно беззвучному теплому приливу.
— Принеси вина нашим гостям, Гвидо, — велел Верроккьо одному из подмастерьев.
Тот мигом встал и удалился.
— Где же находится ваша аптека? — обратился ко мне маэстро.
— На улице Риккарди. Квартал неплохой. Я сейчас занимаюсь восстановлением дома. Наставник порадуется, когда увидит его.
— Еще сильнее он порадуется, что не пришлось ничего самому восстанавливать, — хохотнул Верроккьо.