Похоже, маскирующее заклинание МакГонагалл работало менее эффективно на более опытных волшебниках.
Профессор положила руку на плечо мальчику и потянула его в ближайший переулок сразу же, как только услышала «Гарри Поттер?».
Пожилой мужчина последовал за ними, но, по крайней мере, никто больше не услышал его фразу.
Гарри задумался над вопросом. Действительно ли он — Гарри Поттер?
— Я знаю только то, что говорили мне люди. Ведь я не помню, как родился, — он потёр лоб рукой. — У меня всегда был этот шрам. И мне всегда говорили, что моё имя — Гарри Поттер, но, если у вас есть причины сомневаться в этом, то можно предположить и существование тайного заговора, участники которого нашли другого сироту-волшебника и вырастили его так, чтобы он верил, что он — Гарри Поттер.
МакГонагалл раздражённо провела рукой по лицу:
— Вы выглядите как ваш отец, когда он впервые прибыл в Хогвартс. А глаза у вас от матери, Лили. Даже по одному вашему характеру можно с уверенностьюсказать, что вы связаны родством с грозой Гриффиндора, Джеймсом Поттером.
— Она тоже могла бы быть соучастником, — заметил Гарри.
— Нет, — произнёс дрожащим голосом пожилой человек. — Она права. У вас глаза матери.
— Хм, — Гарри нахмурился. — Полагаю, и вы тоже могли бы быть участником заговора…
— Достаточно, мистер Поттер, — оборвала МакГонагалл.
Пожилой человек поднял руку, чтобы прикоснуться к Гарри, но тут же её опустил.
— Я рад, что вы живы, — пробормотал он. — Спасибо, Гарри Поттер. Спасибо за то, что вы сделали... А теперь я оставлю вас.
И он медленно направился прочь, к центральной части Косого Переулка.
МакГонагалл мрачно и напряжённо огляделась по сторонам. Гарри последовал её примеру и тоже огляделся вокруг. Но на улице не было ничего, кроме старых листьев, и из прохода, ведущего в Косой переулок, можно было видеть лишь снующих туда-сюда прохожих.
Наконец МакГонагалл расслабилась.
— Нехорошо получилось, — тихо сказала она. — Я знаю, вы не привыкли к такому, мистер Поттер, но люди проявляют к вам интерес. Пожалуйста, будьте к ним добры.
Гарри опустил глаза.
— Это они зря, — с горечью протянул он. — В смысле, проявляют интерес.
— Но вы же спасли их от Сами-Знаете-Кого, — заметила МакГонагалл. — Почему зря?
Гарри посмотрел на профессора и вздохнул:
— Полагаю, если скажу вам о фундаментальной ошибке атрибуции, вы меня не поймёте?
МакГонагалл покачала головой:
— Нет, но объясните, пожалуйста.
— Ну... — Гарри задумался, как бы объяснить попонятнее. — Представьте, что вы пришли на работу и увидели, как ваш коллега пинает стол. Вы думаете: «Какой же у него скверный характер». В это время ваш коллега думает о том, как по дороге на работу его кто-то толкнул, а потом накричал на него. «Любой на моём месте тоже бы разозлился», — думает он. Мы не можем залезть людям в головы и узнать, почему они ведут себя тем или иным образом, вместо этого мы склонны объяснять поведение людей особенностями их характеров, своё же собственное поведение мы чаще объясняем наоборот — внешними обстоятельствами. Таким образом, фундаментальная ошибка атрибуции — это склонность человека объяснять поступки и поведение других людей их личностными особенностями, а не внешними факторами и ситуацией.