«Он что, неуязвим?.. Но ведь Олмер прошлый раз чуть его не прикончил…»
Тем не менее возня Хенны со стрелой дала Торину время прийти в себя. Охранники Божественного наседали с боков – там их встречали эльфы; вокруг вождя тарегов возникло пустое пространство, но даже Фолко, Торин и Малыш сдерживали Хенну с огромным трудом.
Не теряя времени, хоббит рванул из ножен кинжал Отрины. Чего ждать, похоже, обычное оружие тут бессильно. И верно – Хенна отбил древком меч Маленького Гнома, но короткая дага, продолжая атаку, ударила Божественного в бок. В следующий миг лезвие кривого клинка Хенны скользнуло по ноге Малыша. Мифрил выдержал – но вот сам Строри растянулся на земле.
Фолко взмахнул рукой. Синие цветы на лезвии пылали; сейчас, сейчас зачарованное лезвие найдёт цель, и посмотрим тогда, поможет ли тебе Адамант, о Божественнейший Хенна!
Но у синего лезвия, оказывается, имелись свои собственные счёты с Адамантом. Хоббит целился в горло врагу, однако клинок почему-то ударил намного ниже, остриё высекло искры из блистающего бока дивного Камня. Высекло – и бессильно скользнуло куда-то вниз, в темень, под ноги Хенне.
Адамант внезапно залило алым – точно от гнева. Хенна с коротким криком пошатнулся, из оставленной кинжалом Малыша раны на боку выплеснулась кровь.
Торин тотчас же рванулся вперёд. Напрасно. Кривое лезвие Хенны высекло искры, соскользнув по боковине шлема. Оглушённый гном пошатнулся.
«Он неуязвим! – мелькнуло в голове хоббита. – Адамант защищает его… а Камню нипочём даже кинжал Отрины!»
Форве тремя неразличимыми, сливающимися движениями послал сразу три стрелы – всё напрасно. Он хотел ослепить Божественного, но, не долетев до Хенны, древки вспыхнули – настолько яростно пылал Камень.
…Спина Олмера исчезла в крутящемся рыжем вихре. Не колеблясь, Санделло шагнул следом, в последний миг ощутив вцепившуюся ему в локоть руку Оэсси. Горбун усмехнулся, забыв даже о бушующем вокруг огне.
Нельзя сказать, что они ничего не чувствовали. Было очень, очень, очень жарко; мгновенно накалились доспехи. Шаг, другой, третий… но вот рычащее пламя внезапно осталось позади, а на чёрной, обугленной земле стоял Вождь. С печальной усмешкой он сказал вынырнувшим следом дочери и вернейшему из сподвижников:
– Сквозь огонь мы шли последний раз.
– Что? – не поняла Оэсси.
– Моя сила… она иссякает… – Олмер бледно улыбнулся. – Кто-то точно отмерил её пределы… Строго для определённого дела…
– Ты о чём, отец? – Оэсси заглянула ему в глаза. Санделло заметно помрачнел.
– Ни о чём, дочь, ни о чём. Идёмте. Кажется, нам туда…