— Просто нечего рассказать… — оправдывался Марк, незаметно ощупывая карман голубой куртки, на месте ли диктофон. Хотелось побыть одному, прослушать рассказ Нэнси, вникнуть в ее незавершенное повествование. Марк был растерян и никак не мог отвлечься от своих мыслей.
— Признайся честно, тебе не хочется со мной разговаривать. Так будет проще, — поддразнивал его Риччи.
У Марка вырвался жест нетерпения. Он был раздражен по нескольким причинам. Во-первых, прошла неделя, а ему нечего было передать в газету. Во-вторых, угнетала собственная неспособность относиться к событиям с отрешенностью и беспристрастием хроникера, — эту монахиню он воспринимал как очаровательную загадочную женщину. Она пробуждала в нем греховные желания, держала его в постоянном напряжении. Он словно уже не принадлежал себе.
— Ты угадал, Джанни. Я не в форме сегодня.
— Поедем в Кастелламаре дель Гольфо, развеешься.
— Ты обиделся? — заволновался американец.
— Искренность обижает только дураков, — изрек Риччи.
— Благодарю. Ты — настоящий друг, но почему в Кастелламаре дель Гольфо?
— Потому что там живет первый муж твоей очаровательной монахини, — пояснил Джанни.
Марк пожал плечами. Он знал от Нэнси, что Хосе Висенте Доминичи обосновался на Сицилии, что он был когда-то наместником Фрэнка Лателлы-старшего и что он нем, как рыба. Узнай Доминичи, что из Нью-Йорка приехал журналист интервьюировать Нэнси, скорее всего он приложит все усилия, чтобы помешать их встрече. Марк поделился с другом своими сомнениями.
— Я не ожидал от тебя такой наивности, Марк. Ты в самом деле думаешь, что Хосе не знает о твоем приезде? Держу пари, что он знает даже частоту твоего пульса. Почему, полагаешь, тебя продержали четыре дня в приемной? Консультировались с ним. И ты будешь знать только то, что эти двое решили тебе сообщить.
— Значит, они видятся, — Марк отхлебнул из стакана.
— Иногда. Он приезжает в монастырь или она в Кастелламаре.
— Она слишком свободно ведет себя для монахини-затворницы, — заметил Марк.
— Нэнси не затворница. При том сколько денег и вещей она дарит монастырю, ей и не то еще позволят. Куда бы она ни поехала, ее сопровождают. А для поездок в Кастелламаре у нее всегда есть прекрасный повод — снять со счета в местном отделении банка проценты.
Джанни Риччи продолжил свой рассказ — неисчерпаемый источник сведений и метких комментариев.
В Кастелламаре они пообедали и направились в сторону виллы Хосе. Они увидели старика Доминичи в сопровождении двух неаполитанских мастифов — он возвращался после объезда полей.
— Если бы я был кинорежиссером, то непременно снял бы его в фильме, — с энтузиазмом воскликнул Марк.