Внук, Сальваторе, родился двумя годами позже уже здесь, в Америке, его имя тоже исковеркали, — теперь зовут Сэл.
— Посмотри, бабушка, какой у меня отличный подарок! — похвастался Сэл, осторожно, чтобы не запачкать нарядный белый костюм, втискиваясь между Анной и матерью.
Мальчик впервые надел длинные брюки, пиджак и галстук. Он поднял левую руку, чтобы все могли увидеть на запястье новенькие золотые часы на кожаном ремешке.
— Баловство для богачей, — пренебрежительно отозвалась бабушка.
Тосты, оживленные разговоры, пересуды словно сгущались в воздухе. Порывы ветра, казалось, меняли цветовую гамму там, за окном.
— Вечно вы недовольны, мама, — раздраженно сказала невестка.
— На что золотые часы мальчишке? — стояла на своем Анна.
Тони Кроче праздновал первое причастие своих крестников на широкую ногу, и никого это не удивляло. Он богат, холост, да мало ли что еще… Однако Анна Пертиначе двоюродного брата невестки не жаловала.
Тони пригласил семью Пертиначе, друзей и знакомых в свой ресторан «Пиццерия Кастелламаре» на 42-й улице Манхэттена, и запер дверь для посетителей, чтобы никто не мог помешать семейному празднику. Повар приготовил спагетти с сардинками, кабачки с котлетами, рисовые шарики, жаренные на ароматном оливковом масле из Сицилии. Кондитер испек аппетитные вафельные трубочки с творогом и многослойный миндальный торт, который был выставлен на всеобщее обозрение на отдельном столике, чтобы каждый мог полюбоваться его изысканным украшением, — двумя сахарными фигурками, изображающими Нэнси и Сэла в белоснежной одежде первого причастия.
— Торт как на свадьбу! — восхитилась одна гостья с раскрасневшимся от обильной еды и выпивки лицом.
Женщины специально для этого случая купили в «Мэкис» и в «Лорд и Тейлор» новые платья, и на каждой сверкали новые драгоценности или длинные нити кораллов, привезенные с родного острова. Все, кроме Анны Пертиначе, были в приличествующих случаю шляпках, выбранных абсолютно бездарно — претензия на оригинальность граничила с полным отсутствием вкуса. Мужчины были в пиджаках и галстуках. Обед был дан в традициях итальянской кухни. Родина, которую они покинули, не отпускала их и сегодня.
Старики подогревали вином увлажнявшую их глаза ностальгию. Гитара, аккордеон и крепкое сицилийское вино обостряли восприятие старинных песен.
Нэнси съела немного кабачков. Эта вкусная, но острая еда быстро ей надоела. Отставив почти полную тарелку вопреки наставлениям матери доедать все без остатка, она пробралась на другой конец стола поговорить с отцом.
Старая Анна наблюдала за сыном и внучкой. Между ними всегда царило полное взаимопонимание. Сорокатрехлетний Калоджеро Пертиначе был, несомненно, красивым мужчиной с ясными добрыми глазами, смотревшими почти по-детски доверчиво, с улыбчивым мягким лицом, черными густыми, аккуратно зачесанными назад волосами; высоким и стройным. Он был неизменно приветлив, нетороплив в движениях и обходителен.