Кафе открывалось в полдень, но оно для оперативных бесед - место неудобное. Узнав ее адрес, в десять утра я позвонил в дверь, затянутую в крепкую синтетику. Камилла не удивилась, потому что работники злачных мест с милицией имеют дело частенько. Она кокетливо предположила:
- Виктор Оладько оперативник, значит, и вы оперативник.
Меня провели не в какую-нибудь кухню, а в гостиную, показавшейся мне необычной. Ага, кованая мебель в стиле «Кантри». Я расположился на диванчике с металлическими завитушками и мягким сиденьем. Хозяйка спросила:
- Виски «Аппертэн»?
- Нет, спасибо.
- Водка «Юрий Долгорукий»?
- Я на службе.
- Ну уж от кофе не откажетесь!…
Столешница черного дерева, перекрещенная полосками полированного металла; вместо ножек чешуйчатые железные дракончики.
Кофе принесла, разумеется, в кованых джезвах. Фарфоровые чашечки белели, как ромашки на пожарище.
Я похвалил кофе и ее наряд. Она довольно засмеялась:
- Я ношу одежду женщины, имеющей свои взгляды.
- А какие у вас есть взгляды?
- Разные.
- И политические?
- Да, я за безопасный секс.
Свободная джинсовая рубашка приподнялась на груди, словно под ней улеглась кошка. Джинсовые брюки-стрейч, сандалии, прическа женщины с достоинством леди… Вид женщины, имеющей политические взгляды.
- Хотите свинину-карри? - спросила она.
- Нет, спасибо.
- А хотите сделаю горячую хачапури?
- Нет-нет.
Я не понимал ее радушия. Из-за Оладько? Выходило, что Поскокцев ей не сказал, кто я и какой материал проверяю. И хорошо. Камилла вдруг проговорила:
- Ну, я слушаю.
- О чем?
- Вы же хотите просить меня о сотрудничестве?
Я догадался: Камилла заключила, что опер пришел вербовать ее в негласные агенты. То есть в стукачи. Перейти к разговору о Поскокцеве стало трудней. Оглядев обстановку комнаты, я бросил невнятно:
- Хорошая у вас квартирка…
- Продала, - весело сообщила она.
- А сами куда?
- Тут осталась.
- Как же это возможно?
- Очень просто: частный риэлтер, частный нотариус. А Городское Бюро регистрации в суть сделок не вникает. Сменился собственник, а я здесь прописана.
Последние ее слова вроде бы ни с того ни с сего напрягли меня. Спросил я вполголоса, словно нас подслушивали:
- И кому продали?
- Яше Поскокцеву, моему бойфренду.
Я сделал худшее, что может сделать оперативник, - барменше не поверил. Но моя личная проверка все подтвердила: в Бюро регистрации недвижимости Поскокцев уже числился как новый собственник трехкомнатной квартиры. В жилконторе наивно удивились тому, что старая хозяйка не выписалась, но если у нее нет другой площади, то выписать ее нельзя. Как же он в новую квартиру пропишет жену? И продают ли они квартиру на Вербной? Мне требовалась немедленная встреча с Антониной Михайловной…