— Разрешите начинать, товарищ комкор? — спросил Тимошенко.
Буденный посмотрел на часы. Было без пяти минут шесть.
— Все готово? — спросил он.
— Все. Ожидаем сигнала.
— Так подождем еще пять минут. Я привык выполнять обещания.
Тимошенко недоуменно взглянул на него.
— А ты разве забыл? — спросил Бахтуров.
— Ах да! — Тимошенко усмехнулся. — А мне и ни к чему, что сегодня двадцать четвертое, — сказал он, улыбаясь.
Мимо них в полумгле проходила назначенная в резерв третья бригада. Всадники спускались по пологому склону и исчезали в тумане.
— Ну давай начинай! — сказал Буденный, взглянув на часы.
Тимошенко присел на корточки к телефону, взял трубку и подал команду.
Прожигая рассветную муть, вспыхнуло пламя. Залпом ударили пушки. Задрожала земля. Все вокруг осветилось. Вторая бригада бросилась по плотам и паромам. По всему берегу, прикрывая ливнем огня переправу, застрекотали пулеметы. От станции Усмань ударили бронепоезда.
Теперь не только против восточной окраины города, но и выше по реке в светлеющем небе мерцали зарницы. Оттуда доносились редкие звуки пушечных выстрелов. Там переправлялся Городовиков с 4-й дивизией. Только что артиллерийским огнем была рассеяна застава белых, и река кишела людьми и лошадьми.
Через наспех исправленный мост шагом переезжала батарея. На берегу в ожидании переправы скопились пулеметные тачанки. Мост скрипел, пошатывался, погружаясь под тяжестью орудий в темную, стремительно бежавшую воду. Лошади приседали на задние ноги и, пугливо всхрапывая, жались к середине. Ниже моста через броды гуськом, один за другим, переправлялась вторая бригада. Мутная ледяная вода, кружась и всплескивая, неслась поверх седел, сбивая всадников с брода. То один, то другой погружался по плечи и, ухнув, торопливо плыл вслед товарищу.
Начинало светать. Городовиков стоял на берегу и, распоряжаясь переправой, то и дело поглядывал вдаль, где за рекой, на обсаженной тополями задонской дороге, переезжали с места на место какие-то всадники. Один из них, выехав на бугор и подняв согнутые в локтях руки, смотрел в бинокль. Правее него, у небольшой рощицы, внезапно возник белый дымок, потом с некоторым промежутком раздался глухой короткий удар. В сыром утреннем воздухе послышались приближающиеся шелестящие звуки. Снаряд ударил в реку подле моста, подняв огромный столб ржавой воды. Лошади крайней тачалки ринулись в воду. Послышались крики тонущих ездовых. Лошади закружились, поплыли. Тачанку, занося в сторону, понесло на середину реки. Вслед за первым орудийным выстрелом послышались другие. По реке запрыгали лохматые смерчи воды.