— Ух ты, окаянная сила! — плачущим голосом вскрикнул сидевший на полу человек с острой бородкой, охая и потирая затылок.
В вагоне зашевелились, послышались голоса и глухое покряхтывание.
Дерпа тяжело перевалился на другой бок и, с трудом раскрывая припухшие веки, посмотрел в окно.
— Слышь, братко! — позвал он, свешиваясь с полки и трогая за плечо сидевшего внизу Вихрова.
— Чего тебе? — поднимая голову, спросил Вихров.
— Какая станция? Не знаешь?
— А черт ее знает… Не видно, — сказал Вихров.
— Александро-Грушевск это, товарищ, — сказал чей-то голос.
— Ну?! — Дерпа с радостным воплем обрушился с полки.
— Ты что, ошалел?! — сердито крикнул Вихров, поджимая ушибленную ногу.
— Это ж моя станция! Я здесь почти пять лет в шахте работал… Пойти, может, своих ребят увижу… — говорил Дерпа, протискиваясь к выходу из вагона и шагая через узлы.
Поезд долго стоял. Вихров тоже хотел выбраться подышать свежим воздухом, но в тамбуре набилось столько народу, что он только досадливо махнул рукой и, с трудом перелезая через узлы и ноги сидевших, возвратился на место.
В дверях задвигались. В вагон пробирались два человека. Передний, с бородой веником, стриженный в скобку, остановился, держа шапку в руках, оглядел пассажиров и сказал бодрым голосом:
— Граждане, пожертвуйте в пользу машиниста, кто сколько может, а то до ночи будем стоять!
— И что же это, граждане, делается? — запальчиво заговорил пассажир, ушибленный сундучком, с видом крайнего возмущения посматривая на окружающих. — В Лисках давали, в этом… как его?. тоже, а здесь, значит, обратно платить? — Он пошарил за пазухой, вытащил туго набитый бумажник, достал из него билет и, тыча в грудь бородатому, продолжал: — У нас билеты купленные. Да рази можно, чтобы пассажирам по три раза платить?!
Бородатый развел руками и, склонив голову набок, сказал вразумительно:
— Экий же ты, гражданин, несознательный! А разве машинист обязан без смены везти? Скажи спасибо, что он в наше положение входит — третьи сутки везет!.. Давай, давай, граждане, не скупись! Скорее доедем…
— Непорядок это, — строго заметил пожилой человек, по виду рабочий.
Он сердито отвернулся, взял свой сундучок и пошел из вагона. Остальные полезли кто в карман, кто за пазуху. В шапку щедро посыпались деньги.
Внезапно за стеной вагона послышались встревоженные голоса, крики.
— Полно здесь! Полно!.. Куда лезешь? — зло кричал чей-то голос. — Не пущай ее, Петька! Нашли время с ребятами ездить. Не пущай, говорю!
Послышался звон разбитого стекла и вслед ему отчаянный женский вопль.
— Ты как смеешь, гад, бабу бить?! — вдруг зазвучал другой голос. — Ишь, паразиты! Зараз всех расшибу! А ну дай дорогу!..