— Первое — приказ на поход, — сказал Буденный. — Степан Андреич, приказ готов?
— Готов, товарищ командующий. Только переписать не успел.
— Не будем терять времени, — сказал Ворошилов. — Вы, товарищ Зотов, прочтите по черновику, а мы послушаем.
Зотов взял приказ и, кашлянув, начал медленно читать, после каждою пункта вопросительно поглядывая то на Ворошилова, то на Буденного.
Приказ предусматривал порядок движения Конной армии с Северного Кавказа на далекий Юго-Западный фронт. Армии предстояло пройти походным порядком более тысячи верст, двигаясь через Ростов на Екатеринослав и Умань.
Зотов кончил читать и убрал приказ в папку.
— Все? — спросил Ворошилов.
— Все, Климент Ефремович.
>ЧАСТЬ ТЕКСТА УТРАЧЕНА
стриженными усами и прямым тонким носом, он надел буденовку и, оправив френч, вышел во двор.
Бурый с белыми бабками жеребец Гладиатор, а попросту Мишка, привязанный у тачанки рядом с небольшим рыжим коньком, встретил его приветливым ржаньем.
Ординарец Крутуха, терский казак, деловито вьючил седло.
— Здравствуй, Крутуха! — поздоровался Ладыгин.
— Здравия желаю, товарищ комэск! — не отрываясь от работы, бойко ответил Крутуха.
Иван Ильич подошел к коню и заглянул в переметные сумы.
Крутуха бросил на командира быстрый взгляд.
— Консервы с полка привезли. Какие-сь чудные банки, не по-нашему на них написано. Трофеи. Я уж получил, — негромко проговорил Крутуха, искоса поглядывая, какое впечатление произведет на командира его сообщение,
— Добре. Смотри береги. Они нам еще в пути пригодятся, — сказал Ладыгин.
Он оглядел двор и увидел лежавшего на бревне большого сазана.
— Где рыбу взял? — с удивлением спросил он.
— Ребята принесли. Бреднем наловили.
— Вот это добре. Отдай хозяйке на завтрак.
Крутуха молча кивнул.
— Не перековать ли нам правую? — спросил он, когда Ладыгин с грубоватой нежностью потрепал жеребца по упитанной шее.
Иван-Ильич нагнулся, поднял у жеребца ногу и стал внимательно осматривать ковку. Мишка прижал уши, шаля, куснул Ладыгина зубами за плечо и, притворяясь рассерженным, грозно всхрапнул.
Иван Ильич выпрямился.
— Ты что ж это, а? Разве можно хозяина так? — Он с укоризненным видом покачал головой. — Фу, срам какой!
Увидев, что глаза хозяина смотрят с обычным мягким выражением, Мишка повел ушами, качнул мордой, словно улыбнулся. Он хорошо знал, что этот молчаливый ласковый человек только притворяется сердитым и никогда не ударит. Жеребец доверчиво ткнулся губой в хозяйский карман и, получив кусок сахару, захрустел, помахивая коротким хвостом и медленно двигая надглазными ямками.