Что, если кибернетические машины взбунтуются против человека?
Как показывают последние главы романа Винера «Искуситель», автор, вероятно, был бы не прочь уничтожить Голема, порожденного им самим. Но, создавая его, он не помышлял ни о какой сенсации. Все было очень просто, и в его исследованиях еще не возникло ни одного намека на приближение научного цунами…
ПРИ ЧЕМ ТУТ БОГ!
Летом 1946 года Винер был приглашен во Францию, в город Нанси, на математическую конференцию. По дороге он остановился в Англии, посетил своих коллег в Национальной физической лаборатории в Теддингтоне, в Лондонском, Кембриджском и Манчестерском университетах. И тут он впервые узнал, что в Манчестерском университете готовятся приступить к работам с быстродействующими вычислительными машинами. А в Национальной физической лаборатории еще мало кому известный Тьюринг развивает идеи, объединяющие воедино математическую логику и электронику. Винер с удивлением обнаружил, что здесь занимаются как раз тем, над чем он не раз думал и к чему привели его собственные работы. В голове его зрела мысль о книге, рассказывающей об общности законов, действующих в области автоматического регулирования, организации производства и в нервной системе. Винер даже договорился об издании такой книги с парижским издателем Фейманом из фирмы «Герман и К°».
Вернувшись в Америку, Винер приступил к работе над книгой. Но с первых шагов натолкнулся на трудность — как назвать предмет, о котором он хочет писать? Речь будет идти о заводах-автоматах с разветвленной системой контроля, регулирования и управления. По этой сложной «нервной» сети, немногим менее сложной, чем нервная система, осуществляющая связи внутри живого организма и его связь с внешней средой, будут циркулировать потоки сообщений о работе отдельных частей громоздкого аппарата.
Чтобы подобрать название новой науке, Винер стал по традиции искать какое-нибудь греческое слово, имеющее смысл «передающий сообщение». Сначала ему на ум пришло слово «angelos». Но на английском языке «angel» значит «ангел», «посланник богов». Это никак не подходило. Бог здесь был ни при чем. Какое же еще слово может подойти? И тут Винеру попалось слово «куbernetes», пришедшее, как он считал, из голландского языка и обозначающее «штурман».
Но и в голландском языке это слово было гостем. Задолго до нашей эры древние греки для навигации пользовались гребными и парусными судами. В те времена не было ни карт, ни компасов, ни лоций, ни точных часов, ни астрономических приборов для определения места вне видимости берегов — словом, не было ничего того, чем пользуются для навигации в наши дни. Гребцами были невольники. Вот и вся техника. Управлять такими кораблями, в особенности в свежую погоду и в открытом море, было настоящим искусством. Моряк по-гречески «наутес», командир корабля, от слова «хипер» — над, сверх — «хипернаутес», искусство кораблевождения «хипернаутика». Так в результате языковых мутаций и получилось слово «кибернетика». Отсюда же французское слово «гувернай» — руль. Даже наши предки в царской России называли правителей крупных областей губернаторами и эти области губерниями. Вряд ли они подозревали, что это искаженное греческое слово. Интересно, что слово «кибернетика», которое прозвучало как совершенно незнакомое, было давно хорошо известно ученым. Этим словом пользовался Платон. Его использовал французский физик Ампер, занимавшийся классификацией наук. Его применял и английский физик Максвелл в своем известном труде об автоматическом управлении. Но ни Норберт Винер, ни его друзья, работавшие над сложными проблемами автоматического управления, сопровождения и поражения воздушных целей, назвав новую науку об управлении и связи кибернетикой, не знали, что этот термин уже употреблялся в науке.