Часто к спору присоединялся кто-нибудь из гостей: знаменитый астроном Глазенап или ближайшие друзья доктора, братья Струве, тоже астрономы, из семьи, насчитывающей три поколения астрономов. Одни поддерживали хозяина дома, другие — юного моряка.
Время двигалось к обеду. Бетлингк поглядывал на часы. Сейчас раздастся стук в дверь — Нора придет звать их к столу.
НОРА
Нору он полюбил не сразу, возможно, года через три после знакомства. Несомненно, она привлекла его внимание, но он не сумел понять новое чувство, и оно исподволь зрело в сердце мальчика. С доктором все было ясно. Это первая настоящая мужская дружба с ее спорами, приобщением к жизни взрослых людей. А вот с Норой — все было загадкой.
Хотя что удивительного было в том, что первая девушка, которую Аксель встретил на своем пути после затворнической жизни в Кадетском и Морском корпусах, где он не видел ни одной женщины, а от сестер давно отвык, первая, и к тому же хорошенькая, поразила его воображение? Впрочем, Нора производила впечатление не только на неоперившихся юнцов. В доме Бетлингков всегда бывало много молодежи. Там проводили вечера двоюродные братья и сестры, товарищи Норы по музыкальной школе, по школе изобразительных искусств, молодые актеры Мариинского театра. Это был открытый гостеприимный дом, и многие из гостей приходили отнюдь не ради доктора. Они приходили к Норе, и некоторые из них предлагали ей не только билеты в театр и на вернисажи, но и свои сердца.
Берг не мог дарить Норе дорогие подарки. Большая часть его карманных денег уходила, как мы знаем, на чистку белых перчаток. У него было другое оружие: прямота, решительность, мужество, столь привлекательное для молодых девушек.
Все было решено между ними, когда Берг перешел в третью роту Морского корпуса. В этот год он принес две присяги — отечеству и подруге.
По мере того как Аксель «врастал» в семью Бетлингков, он все более понимал, что Нора превосходный товарищ. С ней не менее интересно, чем с доктором. Пожалуй, даже приятнее, она не подавляла его своей ученостью, устоявшимися взглядами, она сама переживала период исканий. Дружба с Норой была даже полнее, чем дружба с доктором. Нора не только обогащала друга своими интересами, но жадно впитывала в себя его открытия, его удивление.
Они вместе мечтали о будущем.
— Ты обязательно станешь адмиралом, — говорила Нора, и что-то в ее взгляде, какая-то смесь ожидания, приказания, восхищения, заклинания заставляла его поверить в то, что в другие минуты показалось бы несбыточным и самонадеянным. Но с Норой это виделось само собой разумеющимся.