— А как же мы поедем в свадебное путешествие?
— Я попрошу миссис Сандерсон кормить его и гулять с ним.
— Ей надо будет платить за это.
— Мы можем себе это позволить.
— Я не хочу, чтобы Эйлин Сандерсон совала свой любопытный нос в наш дом.
— Тогда я придумаю что-нибудь еще. Но ты полюбишь его.
— Если ты хотела собаку, почему не взяла чистокровного щенка? — спросил он, подозрительно взглянув на Клеппи.
— Мне нравится Клеппи.
— Финн навязал его тебе!
— Это было мое собственное решение.
— Ты слишком мягкосердечная.
— Ничего не могу с собой поделать, — призналась она, осознавая, что барьер преодолен и она оказалась на другой стороне. — Ты хочешь зайти выпить кофе и поближе познакомиться с нашим новым любимцем?
— Мне надо поработать. Я не слишком уверен в завтрашнем дне.
«Он уверен, — Эбби знала это наверняка, — но все равно будет изучать документы вновь и вновь, вдоль и поперек».
Когда-то она задумалась — зачем Филип вернулся в Бэнкси-Бей? Он был умен, амбициозен и мог зарабатывать большие деньги в Сиднее.
«Я вернулся из-за тебя», — вновь и вновь повторял он ей, но она понимала, что не только из-за нее. Филип проводил много времени с ее родителями и посещал яхт-клуб, в котором когда-то состоял Бен.
Эбби поцеловала его на прощание, пожелав спокойной ночи, и внесла Клеппи в дом. В любое время она может поставить Филипу ультиматум: если ты не согласишься взять собаку, тогда свадьбы не будет. И он, конечно, выберет собаку.
* * *
Эбби до полуночи приводила Клеппи в порядок. Она помыла его, затем высушила феном. Конечно, песика нельзя было назвать красавцем, но он был очаровательным — именно благодаря своей «некрасивости». И он терпеливо отнесся к фену. А затем поужинал, несмотря на то, что перед этим плотно перекусил медовыми коржиками.
Пока Эбби готовилась ко сну, Клеппи обследовал ее спальню, И, поразительно, проявил большой интерес к ее шкатулке с драгоценностями. Это была красивая шкатулка из можжевельника. Дед Филипа специально изготовил ее для Эбби, когда они с Филипом объявили о своей помолвке. Эбби нравилось это изящное изделие, а также нравился запах можжевельника, который исходил от шкатулки.
Резьба по дереву была страстью деда. Такие шкатулки он изготовил для половины города. «Мои вещицы будут существовать еще сотни лет после меня, девочка», — однажды сказал он ей.
Дед Филипа был частью этого города. Семья Филипа…
От ее свадьбы зависело счастье многих людей. И от этого Эбби должна была бы чувствовать себя счастливой, но сейчас почему-то у нее возникло ощущение, что она оказалась в ловушке.