— Я догадываюсь, о чем ты хочешь сказать, Дэнни. И думаю, что это замечательная идея, — проговорила на глазах расцветшая Мери.
— Ну что там у вас? Не тяните! — нетерпеливо бросил Дрейфус Сторм.
— Объясняю! — торжественно заявила Дэнни. — Для начала констатируем: Вильям и я никогда не поженимся. Но я думаю, что мы можем получить другую замечательную пару.
В это время в помещение ворвался Бэн:
— Я привел священника, Джейк. Извини, но нам надо поговорить втроем, а у него мало времени. Идем!
В камерах внезапно повисла тишина. Все смотрели на Бэна, сопоставляя только что произнесенные Дэниэллой слова с его известием о приходе священника.
— Не хочешь ли ты сказать… — начал было Дрейфус Сторм.
— Никогда в жизни! — перебил его истошным воплем Вильям Поттэр.
— Но, Дэнни, — смущенно произнес Дуглас. — Я еще слишком молод, чтобы жениться.
— Не о тебе речь, глупец! — прорычал Шерман Поттэр. — И все равно я против.
— Мне кажется, — любезным тоном произнесла Дэнни, — мы забыли спросить самих Донована и Мери.
— У Мери такое же мнение, как у меня, — заявил Шерман. — В семье Поттэров решения принимают мужчины.
Дэнни проигнорировала замечание Поттэра.
— Что скажешь, Донован? Согласен ли ты жениться на Мери?
Донован посмотрел на Мери, и глаза его наполнились нежностью. Но потом он взглянул на отца и брата, отрицательно качавших головами, и с глубоким сожалением произнес:
— Я очень хотел бы, но не могу. Ведь Мери — из семьи Поттэров.
Мери кинулась к Дэниэлле.
— Видишь? Я говорила тебе! Говорила! — Ее восклицания были полны отчаяния.
Дэнни протянула руку, чтобы обнять и успокоить подругу, но та уже бросилась к своим.
Негодование переполняло Дэнни, и она подошла к отцу и братьям.
— Ах, она из рода Поттэров, Донован? Какое удобное оправдание! Она красивая, милая, добрая, и если ты думаешь, что найдешь похожую на нее, которая тоже полюбит тебя, то, значит, ты круглый тупица! Как можно отказываться от своего счастья из-за того, что кто-то против?
— Да, но против не кто-то, — угрюмо ответил брат, — а моя семья.
— Я тоже твоя семья, и никто не знает Мери лучше, чем я, и я за! — одним духом выпалила Дэниэлла. — Ты любишь ее, так что же ты так легко сдаешься?
Донован медленно покачал головой:
— Я не знаю, люблю ли я Мери… Но я привык считаться с мнением отца.
В этом Донован не кривил душой. При всей своей вздорности он всегда в конечном счете делал так, как велит отец. Дэнни уважала в нем эту черту, но сейчас готова была убить его за такое бессмысленное послушание.
Мери расплакалась, и сама Дэнни почувствовала, что слезы наворачиваются ей на глаза. Она подошла к подруге: