Миррил снилась смерть… Летающий урод… Чудовищный жнец душ…
Она проснулась в плохом настроении. Очень плохом.
Дирок оторвал взгляд от дороги и посмотрел на бывшую магиню. Его лицо было таким же безобразным, как всегда. Покрытая пигментными пятнами и прыщами лысина блестела в лучах рассветного солнца. На бордовом рукаве кожаного плаща едва заметны пятна засохшей крови.
– Антрацита хватит ещё на полдня, – сказал он, – магония хватит на один, максимум два раза завести двигатель. Я, знаете ли, не люблю это делать вручную… На следующей стоянке заправимся и поедим – спасибо за дополнительные денежки нашим богатеньким друзьям-профанам… Ты ведь голодна?
– Ты действительно всех убил? – отрешённо спросила Миррил, не в силах оторвать взгляд от обреза, лежащего на передней панели. На поясе девушка ощущала тяжесть патронной ленты.
– Не всех, – признался Дирок. – Ты…
– Хватит! – рявкнула Миррил. – Я и до этого была убийцей – мне не привыкать!..
– Как знаешь, – пожал плечами Дирок и прибавил скорости.
– Да, знаю! – не унималась Миррил. – Да знаю, чтоб тебя! Думаешь, я получала от этого удовольствие? Думаешь, я кончила, когда снесла тому ублюдку голову?! Считаешь меня бессердечной дрянью? Чудовищем, с личиком ангела?! Да будь ты проклят Святыми Уродцами! Это ты получаешь удовольствие от убийств. Ты! Ты, а не я!
– Я не испытываю удовольствия от убийств, – отрезал Дирок. – Это всего лишь работа, ничего большего.
– Ничего большего! – перекривляла Миррил. – Да у тебя ведь на прыщавой лысине жирными кровавыми буквами написано: «мясник»! Ты настолько уродлив; и это твоё обрубленное ухо…
– Цыц! – гаркнул Дирок (Миррил вздрогнула). – Ещё раз скажешь что-то про моё ухо – я порежу твою аппетитную задницу на лоскутки для брачных повязок на молоки ифров!
Эта угроза сработала на Миррил как хорошая пощёчина. Она испуганно поглядела на телохранителя.
– Ты меня порядком утомляешь, – пугающе спокойным тоном признался Дирок Мистафилиус. – Нам следует свести все наши разговоры до необходимого минимума…
Наступило молчание.
Салон переполнялся неприятным гулом и вибрацией колёс. Миррил пробежалась взглядом по передней панели, не обнаружила музыкофона и недовольно повернулась к боковому стеклу. Солнце только всходило, разбрызгивая красноватое масло света на рапсовые поля и телеграфные столбы, мелькающие перед глазами.