— Разве тебе не интереснее, скажем… просто побеседовать? — не сдавалась Корки.
— Как сегодня у декана? — засмеялся Крис. — Дорогая, боюсь, у меня голова треснет.
— И тогда ты расслабляешься на площадке для гольфа? — поддела его Корки.
— Что-то в этом роде. — Он наклонился к ней и убрал упавший на лицо локон. — Почему бы нам не расслабиться вместе? Во время путешествий я узнал несколько новых способов.
Корки поперхнулась.
— Неужели?
Синие глаза Криса отсвечивали в темноте влажным блеском, их взгляд говорил о том, что ему понятны все ее сомнения.
— У меня еще не было случая, чтобы испробовать их. Получается, что я сберег их для тебя одной.
Признание Криса застало Корки врасплох, и она пролепетала:
— Кажется, картина началась.
Крис взглянул на экран.
— Так и есть. — Он включил радио, настроил на нужную волну, и звуки джаза наполнили машину.
Крис протянул руку, чтобы обнять Корки, но ударился бедром о рычаг переключения скорости.
— Черт! Одному из нас эта штука всегда будет мешать. Нам лучше перебраться на заднее сиденье, — предложил Крис.
Корки показалось очень смешным то, что профессор Шмидт ведет себя как школьник и пытается затащить ее на заднее сиденье. Она хихикнула и тут же разыграла маленькую сценку собственного сочинения.
— Я не из таких девушек, — сказала она жеманясь.
Крис принял игру.
— Вот еще! Я ведь купил тебе мороженое в прошлое воскресенье!
Их глаза встретились, и вдруг обоим стало понятно, что все происходящее — вовсе не шутка. Корки захотелось, чтобы Крис немедленно обнял ее и сказал еще раз, что она для него — особенная, единственная. В этот момент она не думала о последствиях.
Корки бросила свой жакет на сиденье и присоединилась к Крису, чувствуя себя школьницей, которая плохо себя ведет, несмотря на мамины наставления. Он слегка поцеловал ее, и какое-то время они молча смотрели фильм.
— А ведь мне действительно кажется, что молодость возвращается, — тихо сказал Крис.
— Я почему-то думала, что ты вырос в африканских джунглях, — призналась Корки.
— Нью-Джерси ни в чем не уступает джунглям.
Чувство единения окутало их и заставило ненадолго забыть все на свете, в то время как на экране метались какие-то фигуры.
— Ты так же вел себя, когда был подростком? — прошептала Корки.
— Нет, я вел себя так. — Крис вновь поцеловал ее. — А теперь я веду себя так. — И он провел языком по ее губам.
Корки приоткрыла губы и приняла его язык. Крис неторопливо исследовал ровную линию ее зубов и сладость нёба.
На этот раз она ответила на поцелуй, встретив его язык своим. Неожиданно Корки почувствовала, как в ней словно что-то взорвалось. Это напоминало приступ чувственного голода.