— Давай минуту помолчим, Маша, — попросил он. — Помолчим и успокоимся. Мы продолжим эту интересную беседу в гостинице…
— А надо? — перебила Мария. — Есть чего продолжать? Есть о чем говорить? По-моему, все и так ясно.
— Не все, Машенька… Отнюдь не все… — закончил Алексей.
Некоторое время они ехали молча. Потом она спросила:
— Скажи, а ты принципиально не стреляешь в ментов?
— Я не судился, не сидел, — решил объяснить Алексей. — Зла на милицию не держу. А когда-то состоял в отряде имени Дзержинского. Это помогало защищаться от «моталок». Не очень, но все же помогало. Так что я сам немного мент. И не хочу, чтобы на мне была кровь нормальных людей… Впрочем, иногда я все же убиваю ментов. Но только тех, о ком точно знаю: они работают на мафию. Или сами занимаются рэкетом и грабежом. Таких жалеть нечего. Их даже коллеги зовут упырями. А упырь — он и есть упырь. Нелюдь…
— Да у тебя прямо целая своя философия! — сказала Мария, и непонятно было, смеется она или говорит серьезно.
Вскоре они добрались до города. Гостиницу Алексей отыскал быстро: он явно знал, где она расположена.
Некоторое время спустя молодые супруги Разоровы расположились в уютном номере.
Алексей спустился в буфет и принес бутылку коньяку, шоколад, яблоки.
— Расслабимся, пожалуй. Ты как?
Мария возражать не стала.
Устроившись за небольшим столом, они выпили. Мария, шурша шоколадной фольгой, вопросительно взглянула на Алексея.
— Ты говорить хотел. Говори, я слушаю. Теперь, надеюсь, нам никто и ничто не помешает.
Парень глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
— Маша, только ради Бога, не перебивай! Мне трудно все это сказать, я боюсь… да-да, боюсь! Слишком важно для меня то… Ну, в общем… Потерпи до конца, а потом уж суди. Иначе я собьюсь… И ты ничего не поймешь… Ладно?
— Говори, говори! — подбодрила Мария. Она смотрела заинтересованно.
— Прежде всего я хочу сказать, что люблю тебя. Не перебивай! Я люблю тебя, Маша. Давно люблю, с тех пор как впервые увидел. Я и к Головану пошел работать только для того, чтобы быть поближе к тебе. Мне тогда показалось, что и ты этого хочешь. Наверно, я ошибся. Ты совсем не обращала на меня внимания все эти два года. Но я мечтал… мечтал о тебе. Мечтал добиться взаимности, покорить тебя… — он усмехнулся, — своей крутостью. Рисковал… Как я рисковал! И все только для того, чтобы обо мне пошла молва в группировке и чтобы ты услышала, каков Лешка Разор, восхитилась… понимаю, это мальчишество, но других шансов обратить на себя твое внимание у меня не было. Голован ревниво оберегал тебя от любых контактов с мужчинами… кроме охраны, разумеется. Но охрана не в счет, сама знаешь. А я был не просто телохранитель — скорее адъютант, ординарец, доверенное лицо Астахова. То есть не только кулаки и «пушка», но еще и мозги… Поэтому общение с тобой мне было заказано. Правда, понял я это слишком поздно.