— Где я? — ахнул Лис и сел.
В ту же лужу, как выяснил секунду спустя. Джинсы, уже мокрые на коленях, теперь пропитались водой от ремня до манжет.
Первая паника улеглась, и юноша с опаской огляделся по сторонам. Плотной стеной вокруг поднимались разноцветные стволы: рыжие сосновые, белые берёзовые, чёрные, бурые и серые, покрытые мхом и гладкие, как античные колонны. Ниже обосновался гибкий кустарник, казавшийся издали непроходимым, и высокая гордая осока. Землю укрывал мягкий ярко-зелёный ковёр, состоящий преимущественно из сфагнума и кислицы. А на кочках, куда просачивались солнечные лучи, жались мелкие бледные цветы.
Лис с трудом сглотнул горький комок. Он не помнил, когда и как забрёл на болото. Из памяти нехотя выбрались кладбище, попутка и усатый парень с нахальными глазами. Потом оса, впившаяся в шею и… ухмыляющийся заложный. Призрака парень усилием воли отодвинул на задний план. Болото выглядело реальным, кровоподтёк от укола над ключицей также не вызывал никаких мистических мыслей, и Лис решил, что ему всадили наркотик. Поразмыслив, он воткнулся в следующий вопрос: зачем пацанам в иномарке понадобилось затевать эту бессмысленную операцию? Вколоть первому встречному дозу, которая, кстати, стоит приличных денег, завезти в тьмутаракань и просто бросить?
Он вспомнил про компьютерную гонку Ворона, поразмыслил и отчаянно замотал головой.
— Если бы хотели отомстить, то убили бы, — сказал он вслух и на всякий случай ощупал себя.
Из куртки высыпались сосновые иголки, брякнули ключи от «Хонды», и в мох бесшумно спикировал использованный шприц. Лис поднял его двумя пальцами, рассмотрел и презрительно откинул. Какая доза считалась смертельной, он всё равно не знал.
— Тур бы разобрался, — продолжил он свой монолог и запнулся.
Тур. Ворон. Они понятия не имеют, где черти носят младшего брата.
— Вот это влип! — выдохнул Лис.
Из-за сосновых крон выглядывал оранжевый диск. Солнце плыло на запад. Он судорожно отогнул рукав и посмотрел на часы. Циферблат подмигнул зелёными цифрами: 18:24. Лис сморщил нос. Вроде бы в попутку он сел около пяти вечера. Воодушевлённый, он решительно вскочил и быстро, насколько позволяли заросли, двинул назад. Или, по крайней мере, в ту сторону, откуда, как ему казалось, пришёл на болото. Бестолковое путешествие по хлюпающим кочкам и невидимым лужам продолжалось долго. Ноги в промокших насквозь башмаках гудели от напряжения, а частое тяжёлое дыхание вызвало в глазах появление печально знакомых зелёных пятен. Но он упрямо шагал до тех пор, пока ноющие мышцы окончательно не отказались подчиняться.