Опять иду в школу — все равно лучше, чем сидеть с ней дома.
Скребут по полу стулья — все меняются местами и рассаживаются по парам. Я встаю — готов идти, только позовите, — но никто не смотрит мне в глаза. Никто не хочет быть со мной в паре. В дальнем конце класса стоит в сторонке девушка — та самая девушка со светлыми патлами. Сара.
— Ладно, ты и ты, давайте ищите себе стол.
Сара поднимает голову и смотрит на меня — как будто нож метнула через весь класс. Она глядит на меня, как на врага, — прямо чистая ненависть, хотя нет, не чистая: вперемешку со страхом, который я уже видел. Что-то такое она обо мне знает — или думает, будто знает, — что-то плохое. Хуже некуда.
— Мисс, не надо, — просит она. — Пожалуйста, не сажайте меня с ним.
Кое-кто оборачивается: начинается интересненькое — или уже началось.
Учительница вздыхает:
— У нас нет времени на эту ерунду. Если никто не захочет поменяться, придется вам работать вместе. Добровольцы есть?
Все мотают головами и придвигают стулья поближе к столам.
— Ну все, садитесь.
— Я не хочу с ним сидеть.
— Или сядешь с ним, или пойдешь к директору.
А значит, позвонят домой. А значит, временно исключат из школы. Сара секунду обдумывает варианты, а потом садится за свободный стол. Лицо у нее — как грозовая туча. Я беру рюкзак, подхожу к ней и сажусь напротив. «Спокойно, — говорю я себе. — Не ляпни глупость. Не показывай, что ты псих. Веди себя нормально и вежливо».
— Привет, — говорю. — Меня зовут Адам.
— Я знаю, кто ты такой, — отвечает она, обращаясь к столу, но потом быстро-быстро стреляет в меня глазами, и тут я опять вижу ее число.
Я ощущаю его каждым нервом, каждой клеточкой, и умом, и телом — ошеломляющее ощущение теплоты, мирный переход из этой жизни в другую. А я — рядом с ней, вот честное слово, держу ее в объятиях, вдыхаю запах ее волос. Лежу рядом, чтобы побыть с ней — ради нее. Вдруг я перестаю понимать, кто это — Сара или мама. И что происходит — она меня покидает или, наоборот, приходит ко мне. По какую я сторону?!
— Перестань. Хватит пялиться.
Хлоп — я снова в школе «Форест-Грин».
— Мне же надо тебя рассмотреть, чтобы нарисовать, — говорю я.
— Что-то я не вижу, чтобы ты рисовал.
Бросаю взгляд на стол. Сара уже наметила овал лица и тонкие линии там, где будут мои глаза, нос и рот.
— Ага, — говорю. — Да-да.
Лезу в рюкзак за пеналом, пододвигаю к себе лист бумаги и начинаю рисовать контур Сариного лица. Волосы у нее до плеч и чуть-чуть волнистые. Глаза не очень большие, зато пронзительные, красивые, со стрельчатыми ресницами. Нос прямой, волевой такой, — не смешная пуговка, как у некоторых девчонок, — но лица это не портит. Чем больше я на нее гляжу, тем больше понимаю, что для меня его ничто на свете не испортит.