— Чт-т-о вам от меня нужно? — Мазер чувствовал себя все хуже и даже стал заикаться.
— Я хочу, чтобы доктор Бредли привез мне кое-что из Афин.
— В таком случае обратитесь к нему.
Джерри покачал годовой.
— Это очень деликатное дело, а поскольку вы человек тонкий, я надеюсь, вам удастся все это организовать. Я простой человек, человек действий, а не планов, и готов поступить в ваше распоряжение.
Они приближались к торговцу каштанами. От жаровни исходил сладкий запах.
— Вы любите каштаны?
— Я ненавижу их, — сердито ответил Мазер.
— Это не американское лакомство, — сказал Джерри, проходя дальше.
— А вы любите?
— Я — пас, — добродушию ответил Джерри. — Могу я рассказать вам о той проблеме, которую, я надеюсь, вы сможете для меня решить, и, можно сказать, для всего человечеству тоже? Я уверен, вы согласитесь со мной, что международный обмен информацией, который сейчас происходит между учеными, занимающимися, как они сами это называют, фундаментальными исследованиями, а проще говоря, использованием мирного потенциала природной энергии, — это очень полезное для человечества дело.
— Разве так важно, соглашусь я с вами или нет?
Джерри пожал плечами.
— Гораздо приятнее работать с людьми, чьи идеалы ты разделяешь.
— «Идеалы» понятие столь же емкое, как «мир». Оно означает то, что вы сами в него вкладываете в данный конкретный момент, так что прекратите эту пустую болтовню.
— С удовольствием. Итак. На каждой конференции, подобной той, что состоится в мае в Афинах, успешно проводится и такая побочная работа, как шпионаж. Информационный материал, возможно, бесполезный, а порой критического свойства, всегда в ходу. Чаще он покупается за деньги, иногда передается просто так, простите за прямоту, в виде чей-то идеи. Понесшему урон государству безразлично, каковы были мотивы предательства. Все очень просто. Я хочу просить вас помочь мне обнаружить предателя.
— Кого он предает?
— Советский Союз, — не колеблясь, ответил Джерри.
Вполне возможно предположить, что Эрику Мазеру, тридцати шести лет от роду, доценту кафедры английской литературы в Центральном университете Нью-Йорка, родившемуся в Мидуэсте, Новая Англия, в семье коренных Переселенцев, знавшему о международной политике не более того, что сообщали заголовки газет, а о шпионаже и того меньше, могло показаться, что все, что с ним происходит, это какая-то мистификация, безумные студенческие проделки, грубая шутка какого-то разозленного на него студента. Эта мысль мелькнула у него в голове, но одновременно с нею его охватило странное чувство, будто он ждал, что с ним произойдет нечто подобное. Ему казалась знакомой вкрадчивая манера Джерри убеждать, и почти намек на какую-то давнюю их связь, которую ничего не стоит теперь возобновить.